Мистер Айвэн Зильбертруд оказался дома и приходу Вилкаса очень обрадовался:
– Арчибальд, друг мой, я вас целый день ищу!
– Я тоже.
– Мысли умных людей сходятся. Но если искали, то почему не отвечали на звонки?
Писатель смутно помнил, что дарил свой коммуникатор кому-то из новых знакомых, и пожал плечами:
– До вас тоже не дозвониться.
Литагент искренне возмутился:
– Но это совсем другое дело! Вы же хотели попросить денег, так?
– Так.
– На такие звонки я не отвечаю. Но потом со мной связался один очень уважаемый человек и предложил выгодный заказ. А вам дозвониться невозможно! Арчибальд, это очень плохо!
– Что за заказ?
– Выгодный! Хотите пятьдесят тысяч кредитов за получасовую речь?
– Да из меня оратор… отмахнулся было Вилкас, но вовремя спохватился: – Пятьдесят тысяч?
– Наличкой.
– Да за такие деньги я целый месяц без остановки болтать буду. Когда и где выступать? Буфет и фуршет подразумеваются?
– Ничего говорить не нужно, – остудил творческий порыв писателя его литературный агент. – Требуется написать текст речи на заданную тему. Берётесь?
Отсутствие буфета и фуршета очень огорчило Арчибальда, но он быстро справился с отрицательными эмоциями:
– Берусь! Какие сроки? Когда аванс?
– Кто вас научил отвечать на вопрос сразу двумя вопросами? – возмутился Зильбертруд.
– Аванс когда? – стоял на своём Вилкас. – Отсутствие должного стимула сдерживает полёт творческой мысли.
– Будут вам деньги, – пообещал литагент. – Как только поговорим с господином Мэтью Кукаревичем, так сразу и будут.
– С самим…
– Да, с ним самим, – злорадно ухмыльнулся мистер Зильбертруд. – Или вы намеревались хапнуть денежки и сразу уйти в запой? С таким клиентом запоя не получится.
– Я вовсе не собирался…
– А то я вас не знаю. Едем к господину Кукаревичу немедленно!
Перспектива встретиться с главой клана, прославившегося на половину галактики вздорным характером, беспричинной жестокостью и непредсказуемостью, откровенно говоря, писателя не порадовала. Гениальность гениальностью, но не привык он залетать в столь высокие сферы. В заоблачные выси практически. Оттуда и падать больнее, и есть опасность крылья обжечь. Да и просто страшно иметь дело с хозяином этой и нескольких близлежащих планет. Здоровье дороже, не говоря уж о жизни.
Только вот деньги очень нужны. Эх, была не была…
– Поехали!
Естественно, такси вызвать не удалось, и Зильбертруд с явной неохотой повёл Вилкаса на крышу дома, где на охраняемой стоянке располагался его личный флаер. Секьюрити поприветствовали обоих вежливыми поклонами, а начальник смены даже позволил себе поинтересоваться:
– Решили проведать свою ягодку, мистер Айвэн?
– Ну-у-у, в каком-то роде…
– Она застоялась и соскучилась.
– Вы так говорите, будто машина живая, – хихикнул писатель. – Это же обыкновенный кусок железа и пластика.
Старший охранник посмотрел на Вилкаса как на умственно отсталого. С жалостью, пренебрежением и превосходством.
– Такая машина, мистер, обязательно должна быть живой. Да вы только посмотрите на неё!
Арчибальд посмотрел в указанном направлении и громко охнул. Охнул вслух, так как даже в самых смелых мечтах не надеялся покататься на подобном шедевре флаеростроительного искусства. Российская Империя всегда славилась хорошей техникой, но тут инженеры Его Величества превзошли самих себя и совершили невозможное. «Лада Брусника» выглядела материализовавшимся волшебным сном.
– Это же… это же… – потрясённо бормотал Вилкас. – Но каким образом?
Действительно, флаер российского производства могли себе позволить главы кланов и их ближайшие помощники, а тут обыкновенный литературный агент. На какие деньги он это купил?
