несчастная сестра, кто был скорее жертвой обстоятельств. Хотя… вы знаете этот парадокс не хуже меня, без согласия донора инициация невозможна. Сумрак дает лишь то, что у него просят, и только если сам этого хочет. Да и кроме всего прочего, я не прекращал эксперименты на себе. Например, многократно вводил инъекции крови оборотней и переживал укусы…
– Для чего вы все это говорите? – грубо влез Буреев.
– Чтобы вы поняли: обмануть Сумрак нельзя. Он помнит, какими вы были, когда вошли в него первый раз. И ничего не забывает. Он сделает с вами то, что считает нужным, сам, а не то, что вы хотите. А что касается вашего предположения, Анатолий Сергеевич, по поводу обратного хода… Вы станете низшими Темными со всеми вытекающими обязанностями и невеликими правами. Судимость, увы, никто не снимет. Вас никогда и ни при каких условиях не допустят в зону деинициации. Если же вы решите действовать вопреки Договору и запретам, то… для вампиров и оборотней не предусмотрен блок магии. Нет и заключения на годы и века. Увы, и для вас, и для меня возможна только одна мера. Сейчас вы все уважаемые люди с большим будущим. Вы согласитесь обменять это на положение низших Иных с вечным «сейчас» и непроходящим голодом? Вам не зря оставили память, как вы просили. Вы помните…
– «Вы все, конечно, помните…» – сухим тоном подхватил Артем. – Что мы должны подписать?
– Ничего.
– Он имеет в виду отказ от помилования, – уточнил Карен.
– Никаких бумаг, – ответил Доктор Вамп. – Я предоставлю мыслеобраз, надзиратель Дреер подтвердит.
– Дмитрий Леонидович, – Комаров, незаметно снова превратившийся в лидера шайки, обращался к Дрееру, игнорируя Доктора, – если мы решим так, дальше что?
– Дальше мы, скорее всего, не увидимся, – сказал Дреер. – Инквизиция снимет надзор, и вами будут заниматься местные органы. – Он махнул рукой за стеклянную стену, где продолжалось деловитое брожение офисной закваски. – Да, кстати, я могу очистить вам память.
– Нет уж! – возразил Клюшкин. – Человек – это звучит гордо. А человек со связями в Дозорах – еще горже.
– Точка, – вставил Дмитрий. – Даже восклицательный знак!
Глава 2
Дреер встретил такси у самого леса.
Он пришел сюда чуть раньше и поймал себя на том, что волнуется. Так, как не волновался уже давно. Даже забыл, что когда-то нечто подобное чувствовал. Надо же…
Анна вышла из машины, и Дрееру стало еще более неловко. Он привык смотреть на нее сверху вниз. А теперь глаза были на одном уровне… и хорошо еще, что девушка не надела туфли на каблуках. Когда Дмитрий видел ее в последний раз, Голубева уезжала поступать в университет. Она что там, упражнения специальные делала? Или все же генетика сказалась?
Красавицей с обложки она не стала. Хотя фигурка была – загляденье. Дрееру она писала, что включена в сборную вуза по волейболу. И… женственность проявлялась в каждом движении, в каждом повороте головы. А пристальный взгляд голубых глаз наверняка прожег насквозь не одно сердце.
Наставник Дреер, ты о чем думаешь, бесстыжая морда?
– Спасибо, что встретили. – Анна протянула руку и сама смутилась.
Дмитрий не столько пожал, сколько прикоснулся к ее кончикам пальцев. Девушка не знала о его протезе. Дреер научился им великолепно пользоваться, и никто бы не заподозрил, что тепло его правой ладони – фикция.
– Ты бы все равно не прошла. Помнишь? Обычный человек не дойдет до школы. Леший закрутит.
– Ой, правда. – Анна откинула прядь со лба. Ее рыжеватые волосы были собраны в хвост. – Уже забыла. Редко домой приезжаю.
– Хорошо, что оказалась здесь, а не в Москве. Пойдем, проведу тебя.
– А можно? – Анна, кажется, по-настоящему удивилась.
– По-твоему, я что, пригласил тебя по лесу прогуляться?
– Ну… тоже вариант, – засмеялась девушка.
– Пойдем, – Дреер увлек ее на тропинку, – заодно старое помянем.
От кромки леса до интерната на самом деле было не более десяти минут ходьбы. Но эти двое, казалось, шли не менее получаса.
– …Потом Карен закатил банкет у себя в ресторане. А Гоша на следующий день провел-таки меня на своего «Джекила и Хайда».
– Я была, – улыбнулась Анна. – Гошку не видела, конечно. А мюзикл красивый.
– Артем про тебя спрашивал.
Комаров пытался при этом выглядеть равнодушным и уверенным, но уже, видимо, забыл, что Дреер в состоянии различать сполохи эмоций в ауре. Впрочем, у него и по невербалике все было видно.
– Как он? – Девушка опустила глаза.
