вырвав часть волос и располосовав лицо и плечи. От красоты не осталось и следа.
Разъяренный Рыцарь-Лето сумел разорвать свой «ошейник» на несколько мелких обугленных клочков. Теперь они подергивались у его ног. Парень тяжело дышал, и от него по-настоящему шел пар.
А в центре лежали рядом друг с другом Александр и Рыцарь-Осень. Инквизитор чуть завалился набок. Рыцарь не шевелился. Он и лежал как-то странно, будто на алтаре. Мертвая рука Александра сжимала острый и ослепительно-белый обломок, похожий на каменный, которым он раскроил череп креатуры Сумрака. На обломке не было ни капли крови, и он таял. Будто растворялся во лбу поверженного.
Александр ухитрился поразить воплощение Печали осколком Саркофага. Рыцаря по-настоящему убило Время. Или часть плоти Сумрака. Подобное подобным.
Жаль, догадался об этом только мнимый царь Македонии, обыкновенно не сильный в распутывании логических узлов. Других обломков Саркофага в подвале уже не осталось.
Заунывная мелодия проникла в камеру, ставшую вдруг подобием склепа. Скоро сюда вошла мрачно-карнавальная процессия из нескольких дудочников, оборванных воинов и полупрозрачных колышащихся фигур. Они подняли тело своего Печального господина и церемонно вынесли.
Мелодия стихла. В Бюро, казалось, воцарилась тишина.
– Я вас отведу. – Дреер посмотрел на трупы Александра и Стригаля. В метре от него Майлгун Люэллин закрывал глаза мертвому гвардейцу.
В руках Рыцаря Гнева снова появился «Справочник Шиллера».
Дмитрий встретился взглядом с Кармадоном – Совиной Головой и прочитал вопрос в немигающих глазах.
– Оставьте себе, – сказал Дреер. – Пока.
Глава 4
Шаг…
Фраза…
Шаг…
Фраза…
Дмитрий открывал одно «зеркало» за другим. Он мог бы избрать более короткий путь. В конце концов, Стефан, подаривший ему часть своего «Я», не стал бы так делать. Но Дреер не хотел иначе. Стоило хоть немного оттянуть время, чтобы подумать.
–
Было странно – Сумрак путешествовал в глубь собственного «Я». В реальность между слоями, куда не проникал ранее. Впрочем, и человек не осознает того, что творится, скажем, в подкорке его головного мозга.
Никто не встречался им на пути. Будто никто не хотел их видеть.
Пустыня «человека в черном» приняла их длинный караван. Дреер оглянулся: Рыцари здесь ехали верхом, каждый на коне своей масти, черный достался Гневу, белоснежный – Страху, рыжий – Радости. Свита растянулась, бредя пешком. Зимнего старика сопровождали не снежные эльфы, как можно было ожидать, а какие-то белесые призраки. В свиту женщины входили несколько дриад и парочка козлоногих сатиров с дудками. За Гневом следовали те, кого Дмитрий назвал про себя «блуждающими огоньками», почти невидимые при дневном свете.
–
Безлюдные королевские покои. Видимо, монарха в эту минуту хоронили.
Рыцари снова были пешими. А свита превратилась в людей, вся без исключения. Только бабочки остались как были, разве что крылья обрели черный цвет.
Дмитрий думал об Александре, о Стригале.
–
Еще теплая осенняя улица Полтавы. Людей нет. Сопровождающие Дреера, все как один, вдруг сменили одежду. Косоворотка Летнего, простое платье и косынка Весенней, шинель Зимнего. Даже круглые очки нацепил, позер.
–
Словесник подумал и об Осеннем. Конечно, он не умер так, как Инквизиторы. Но даже Сумраку, видимо, нужно время, чтобы найти новый прототип.
–
Тянуло гарью и керосином. Огонь был далеко. Еще одна тихая улица с двухэтажными домами, перед каждым – непременные качели. И звездно- полосатый флаг. Дом горел в конце улицы. Летний оживился. Он даже поменял костюм на брезентовый, а картуз – на пожарный шлем с цифрой «451».
Книжная магия начинала действовать и на них.
–
Процессия стояла в шестигранной галерее. К тому моменту, как упало последнее из двенадцати «зеркал», Дреер уже представлял себе, что собирается делать. Было даже странно, что такая идея не пришла в голову раньше… Но раньше он и не мог увидеть мертвого Александра, только что убившего одну из
