— Хм! Интересные у тебя планы… А ведь ты даже не барон.
— Баронство дело наживное. Будут деньги, можно будет и графство купить.
Старик не выдержал и громко, издевательски рассмеялся. После чего с придыханием, словно после бега, поинтересовался:
— Где же ты столько денег возьмешь?
— Да вы же сами мне подсказку дали, где сокровища князя Балоша Скорого искать! — обиделся Грин. — Но из-за насмешки над рыцарем теперь уже не получите щедрое вознаграждение.
— Каюсь, — притворно опечалился волхв. — И отныне буду каждый день умываться горькими слезами по упущенным богатствам… Но! Ушло так ушло, пропало так пропало.
— Мне нравятся ваши твердые жизненные принципы: выполнять обещанное. В этом вы близки по духу к нашему рыцарству!
— Да что ты говоришь! О, как лестно…
— Поэтому сразу оглашу свое «во-вторых». Касается оно редких знаний о власнечах, ведьмах, домовых и прочих чудесах нашего мира, о которых толком и в книгах ничего нет. По мере изучения некоторых книг я буду формулировать вопросы, а вы потом в личной беседе поделитесь со мной своими знаниями.
Заметив, что собеседник задумался в сомнении, рыцарь поспешил его успокоить:
— Нет-нет! Ничего тайного, что недоступно иным вашим коллегам, я и знать не хочу. Мои знания будут касаться только того, что в любом случае можно вычитать в книгах. Просто у меня на это уйдут дни и недели, а вам будет достаточно сказать всего несколько фраз.
Минут пять волхв сидел в какой-то прострации, глядя куда-то сквозь пациента. Вспомнив, что он так проводит диагностику, и поняв, что сейчас идет проверка неких предварительных выводов, Василий стал двигаться, махать руками, тем самым, так сказать, сбивая прицел сканирующего рентгена. Получилось, как ни странно. Глаза старика вначале стали косить, а потом он с досадой запричитал:
— Ну и чего ты дергаешься?! Шило у тебя в одном месте или что? Все равно ведь я уже убедился, что ты не так давно был трупом. Следы этого еще несколько дней на тебе останутся. Так что не спорь со мной и ничего не скрывай. Ответь только на один вопрос: ты временно умер и оказался в белом, как молоко, тумане? А потом был выбит оттуда жуткой болью и вновь оказался в своем теле?..
Райкалину очень хотелось сказать «Да!». Потому что здешние колдуны явно знали о состоянии, называемом клинической смертью, и даже доподлинно установили, что в это время случается с душой человека. Ответь он старику положительно, и тот больше ни о чем допытываться не станет. Никогда.
А с другой стороны, ведь что-то еще этому старому пеньку известно! Нечто жутко таинственное и интригующее, от чего непроизвольные мурашки пробежали по спине и всему телу. Ну и предчувствие возопило: «Вопрос непростой! Может оказаться ловушкой!» В самом деле, этот Гонта знает цвет тумана. А может, не боль отправляет душу обратно в тело, а громкая сирена? Или неземное блаженство?
Поэтому врать не стоит. Василий не придумал ничего лучше, чем скривиться и ответить вопросом на вопрос:
— Или?..
Лицо великого светлого волхва расплылось в счастливой улыбке. И у него скорей вырвалось, чем прозвучало осознанно:
— Я так и знал!.. Просто никогда раньше такого не видел, и не с чем было сравнить.
— Что именно не видел? — сразу напрягся Райкалин, уже жалея о своем «или?..».
— Ты все равно не поймешь! — заявил взявший себя в руки старик. Но на волне своей радости не удержался от хвастовства: — В твоей ауре оставались сплетенные кольца салатового цвета. Словно звенья кольчуги. По имеющимся у меня описаниям, они всегда зависают на теле, если в него вселится иная душа.
Он не добавил «из иного мира», что Василию показалось очень важным. Иначе говоря, имелось несколько вариантов переселения. Как из этого мира, так и из другого. Возможен был и такой вариант: мир этот же, а время — иное.
Замолкший Гонта уже наверняка мысленно прикидывал открывающиеся перед ним возможности. Если в теле рыцаря душа из данного мира — ничего особенного от сотрудничества с нею не добьешься. Так, маленькие секреты большой деревни. В лучшем случае — тайны Рима, православных греков из Константинополя или коварные секреты великих ханов Монголии.
Этот же мир — но в прошлом: самый худший вариант.
Из будущего — огромные перспективы.
Совсем иной мир — совсем иные перспективы. Но тоже радужные и многообещающие.
И лежащий в кровати Шестопер лишь сейчас осознал: главная торговля только начинается. И самым важным результатом этой торговли может стать его жизнь.
Глава пятнадцатая
