тогда законов.
Господин Анделино не известил правителя о своем выборе и самовольно женился во второй раз – на женщине, не обладающей иной магией, кроме целительского дара. Виерка по происхождению – Бэла Хингис в то время не занимала сколько-нибудь высокого положения. Результатом этого не получившего одобрения монарха союза стала принудительная ссылка господина Анделино и невозможность вернуться в королевство, к семье.
Только благодаря новым законам, принятым нашим ныне здравствующим и сиятельным королем Клэрином, Зор Анделино получил шанс воссоединиться с супругой и родной дочерью Амалией, которой уже исполнилось три года.
Напомним, что в настоящее время Бэла Хингис, в замужестве Анделино, известный ученый и прославила свое имя, защитив один из самых неординарных научных проектов и удостоившись за это степени премагистра и места заместителя при руководителе столичного научного центра. Брат миссис Анделино, Эдвар Хингис, руководит виерской академией магии.
Как стало известно из первых рук, господин Анделино планирует провести официальный обряд, призванный доказать его кровное родство с единственной дочерью и подтвердить законность брачных уз».
Бэла выдохнула, только когда дочитала статью до конца. Перед глазами замелькали крошечные мушки, очертания предметов стали расплывчатыми и неясными. Кажется, по щекам потекли слезы.
Сколько довелось испытать за эти четыре года, через какие боль и унижения пройти, чтобы теперь торжествовать над злыми языками, завистниками и просто теми, кто рад был осудить.
Она отерла слезы и подняла голову, чтобы взглянуть на стоящего рядом Зора. Бросила журнал на стол и вытянула руки, привстала на цыпочки, чтобы обнять его за шею крепко-крепко, насколько хватило сил. И уже не помня о тех, кто ждал в приемной, и тем более о границе между начальником и подчиненной, поцеловала его, вложив в этот поцелуй все свои чувства, благодарность и тоску.
Часы на стене пробили обед, но оба не услышали мелодичного звона, как и шума в приемной, где посетители громко переругивались, устанавливая очередность и желая внести ясность в происходящее, прежде чем спуститься в столовую. Недовольная Аделаида бросила взгляд на дверь, точно зная, в каких красках она сейчас распишет поведение этой Хингис девушкам из других отделов, и, шагая от бедра, чтобы лучше был заметен длинный (не по уставу) разрез платья, громко захлопнула за собой дверь.
Руки Зора в ответ обхватили изящные ладони Бэлы, прижали к краю стола, и сердце в его груди забилось так исступленно, что в глазах на миг потемнело. Неутолимые в своей жажде прикосновения сменили нежность ее поцелуя, требовательный голод снова вспыхнул внутри. Руки спустились на бедра, чтобы крепко прижать к себе податливое тело, почувствовать каждый его изгиб и ответную дрожь. Форменное платье показалось слишком длинным, а пуговицы на вороте, которые так долго пришлось расстегивать, было решено заменить удобными крючками.
Бэла услышала, как щелкнул замок, отстраненно обрадовалась тому, что, наверное, наступило время обеда, раз никто не стучит в дверь, а Зор поднял ее и усадил на край стола. Из-за его поцелуев кожа покрылась мурашками, руки и ноги отяжелели, все тело стало слишком чувствительным и слушалось теперь только прикосновений мага, совершенно не подчиняясь целительнице.
«Наверное, чуточку неправильно вытворять подобное на рабочем месте», – мелькнула и пропала в голове мысль, а в следующую секунду Бэла упала на шелковые подушки огромной кровати в знакомой комнате и со счастливым томлением выдохнула, когда маг отвел с груди сорочку и коснулся обнаженной кожи губами.
Идеальная и совершенная, мастерски выполненная иллюзия объясняла и тяжелую мебель из дорогого дерева, и витражные стекла старинных окон, и даже вытканное шелковыми нитями покрывало поверх мягкой перины, но Бэла уже не замечала этой созданной только для нее «спальни», важнее были страстный шепот, ласковые признания и прикосновения, реальные и мучительно-сладкие, намного слаще любой наколдованной сказки. А еще важно было, что сдержанный Зор в эти минуты становился совсем другим и даже слова находил такие, от которых накатывала слабость и от счастья кругом шла голова.
– Мисс Хингис, вы идете? Обед закончился. Знаете, господин руководитель не любит, когда опаздывают на рабочие места.
Бэла вынырнула из дивных воспоминаний о том, как господин руководитель нежно ласкал ее в своем кабинете еще пятнадцать минут назад и как лихорадочно она одевалась, заслышав звон настенных часов и старательно пряча от Зора яркий румянец на щеках. Аристократ неспешно застегивал рубашку, в то время как Бэла путалась в многочисленных пуговках на вороте и не могла вспомнить, спереди или сзади завязывать бант на поясе.
Рассеянно взглянув на Аманду, Бэла улыбнулась и кивнула, а в голове крутилась мысль: «Как можно было так сорваться, чтобы во время рабочего перерыва, на рабочем месте, да еще после целого дня и бессонной ночи…» Жарко покраснев и слегка удивив этим свою собеседницу, Бэла оправдала себя тем, что подобное случилось в первый и в последний раз, и это целительница могла утверждать со стопроцентной… нет, с девяностопроцентной уверенностью.
Тряхнув не желавшей проясняться головой, Бэла поймала недовольный взгляд секретарши, которая в этот момент проходила мимо журнального столика возле двери. Заметив, как Аделаида потянула свежий выпуск «Модного вестника» и прошагала на выход, премагистр поспешно вскочила со стула и, позабыв про несъеденный обед, бросилась к двери. Следовало поторопиться и вернуться в свой кабинет до того, как в центре разразится буря.
А буря не разразилась, нет, наступил конец света. Такого переполоха даже целительница не ожидала. По коридорам прокатился гул, подобный
