– Я велел тебе проконтролировать отработку студентов пятого курса, – обратился Смерть к… Нине!
От стены я отлепилась и уставилась на «подругу». Не было сомнения, что она специально отправила меня, зная, какая будет реакция у ребят. Да, знала я, что Нина стервь, надо было держать в уме.
– Простите, м-магистр, – она, кажется, начала опять реветь, – я н-не успевала и попросила Джули…
– «Я не успевала и попросила Джули», – передразнил ее Смерть. – Ты уволена. Это третий твой промах, больше я их терпеть не намерен.
– Но…
– Нина, дорогая, твои «но», «ути-пути», «агу» и прочие страдательные междометия я мог простить, когда ты училась. Пользы от тебя не было никакой, но и вреда не особо. А сейчас я плачу тебе деньги. Платил, если быть точнее. Поэтому – вон! В моей академии ты работать больше не будешь.
И тут, к моему удивлению, Нина сделала нечто неожиданное. Не расплакалась, не начала шмыгать носом и всхлипывать, не съежилась в надежде вызвать жалость магистра. А с легкой улыбкой набросила на плечи курточку и летящей походкой удалилась прочь. Я была так ошарашена, что даже не заметила, что курточка-то была моя.
Смерть вывел меня из оцепенения:
– Я велел разобраться со студентами Нине, а не тебе.
И ничего не скажешь… выходит, зря я на него наехала, надо было Нину ругать. Более неловко, чем сейчас, я себя еще не чувствовала. Прямо чувствовала, как пылают щеки.
– Можешь идти домой и готовиться к началу учебного года.
– А… а приемная комиссия?
– Закончилась, – хмуро ответил Смерть.
Выдавить из себя извинения или что-то приличествующее я не смогла. Так и наблюдала, как удаляется магистр. И только потом осознала: свобода!
Одна часть наказания закончилась. Дело за малым: найти сбежавший диплом.
Глава 7
Двое могут хранить секрет, только если один из них – кот
Поскольку Смерть дал мне вольную, дома я оказалась раньше обычного. А там уже выяснилось: делать было нечего. А что делает студент, когда ему нечего делать? Отсыпается! Поэтому я открыла двери на веранде, плюхнулась на диван и, укрывшись пледом, попыталась уснуть. Не получилось. Мысли, которые днем были вытеснены злостью на Смерть и Нину, успешно захватывали позиции в моей голове сейчас. Хотя какие мысли? Мысль была одна. Что делать с Максом в свете нашего поцелуя. Да я краснеть теперь перед ним еще месяц буду! И это не самая главная проблема.
Хотя тут как посмотреть, конечно.
Та же Нина, не к ночи ее помянуть, просто бы пожала плечами и жила дальше. А у меня это первый поцелуй. Вообще занятная арифметика: без первого поцелуя нет второго свидания. А какие поцелуи у ворот дома всадника апокалипсиса? Разве что торжественные лобызания его руки в немом жесте преклонения перед легендой. Не то вообще.
Я уже начала подумывать о том, чтобы целоваться на первых минутах встречи. А тут… Нашелся инициативный на мою голову. Смертный! Ладно бы смерть или там муз – давно пора. А этот задохлик…
А может, он забыл? Ну да, я была сильно пьяна, он меня поцеловал, захмелел и, как обычно, все забыл. Я резко крутанулась и уткнулась носом в спинку дивана. Да прям, я хватаюсь даже не за соломинку, за паутинку. Более тупой надежды у меня не было. Зло крутанулась опять и, запутавшись в коконе из пледа, свалилась с дивана.
Зашибись, выспалась.
Ладно, займу вечную позицию «после вечеринки», а именно: «это было ошибкой». Тем более что сие чистейшая правда. Смерть и смертный – разве что сюжет для театра. Теперь, когда у меня был план и нужный настрой и раз поспать толком не вышло, я решила прогуляться в мир смертных.
А за порогом обнаружилась еще проблема. Было адски холодно. Ну вот, классика жанра. Я с тоской рассматривала пустые плечики из-под куртки, в которой ушла Нина. А эта куртка единственная, которая подходила к этим джинсам! Гр-р-р… Мало мне подставы с окнами, так она мне еще и гардероб проредила. Захлопнув дверцу, вызвала балахон. Ничего, соседи некроманта девицу-гота как-нибудь переживут.
Уже перед дверью Макса я поймала себя на том, что сжимаю в руках буклет из его почтового ящика, который прихватила чисто на автомате. Отлично, осталось себе еще тапки у него завести и дубликат ключей сделать.
Когда открылась дверь, я уронила челюсть. Если бы некромант был в майке-алкоголичке или даже в одном полотенце, я бы не так удивилась, но он открыл дверь с совком, полным мусора, в руках!
– Заходи! – Он приветственно махнул рукой, щедро орошая мой балахон пылью из совка. – Ой!
– Раз уж ты на хозяйстве, – я мрачно стянула с себя пыльную тряпку, – тебе и стирать.
– Ну надо же, какие мы брезгливые! Слушай, – внезапно вкрадчиво поинтересовался некромант, разглядывая оставшийся в совке мусор. – Если я тебе рубашку испачкаю – снимешь?
