– Отнеси его в ближайший медицинский пункт и позови Шлеван. – А сама побежала к межпалубному лифту.
41
Джейн вошла в межпалубный лифт и отправила Аджайе мысль: «Вы где?»
«Тринадцатая палуба. Мастера Шлеван только что вызвали на неотложный случай, но я тут».
Джейн нажала на символ тринадцатой палубы и вдруг поняла, где же Аджайя. На этой палубе медицинское оборудование было только в одном месте – в аквариуме Брая были встроены приборы, следящие за его здоровьем и безопасностью.
Ее охватил ледяной ужас, скрутивший все мышцы и пустивший мурашки по коже. Она ускорила шаг. Ботинки грохотали по металлическому трапу. Сбежала к отсеку, зажатому между корпусом корабля и огромным аквариумом – именно там был выделен небольшой медицинский пункт с самым разнообразным медицинским оборудованием, рассчитанным на анатомию Кубодера.
Брай плавал в этом пузыре, плотно обхватив себя щупальцами и выставив наружу все бритвенно острые шипы. Он чувствовал, что находится под угрозой.
Когда она влетела в дверь, он опустил щупальца и посмотрел на нее одним огромным глазом. Он молчал, но следил за ней взглядом.
Аджайя, склонившаяся над консолью, повернулась к Джейн. Она казалась очень усталой, и у Джейн упало сердце.
– Что случилось? – спросила она вслух.
Глаза Аджайи блестели от слез.
– Ему очень плохо, Джейн. Я думаю, не стоит начинать прыжок завтра.
Джейн смотрела на Аджайю, ничего не понимая. Спросила громким шепотом:
– Что?
Аджайя снова повернулась к консоли и подозвала Джейн.
– Шлеван бы объяснила это лучше. – Она ткнула пальцем в какие-то диагностические показания на экране, – короче говоря, это означает ускоренное старение. Возрастной регресс. Он происходит так быстро, что его видно невооруженным взглядом. Нейродегенерация, сердечно-сосудистые заболевания, а еще несколько видоспецифичных метаболических расстройств. Мне очень жаль, Джейн, но я вынуждена об этом сказать. Он умирает.
Если бы не броня, Джейн бы упала.
– Нет! – сказала она. – Это невозможно. Ему всего-то около трехсот стандартных лет, а они живут по нескольку тысяч.
«Триста семьдесят четыре с третью», – мягко поправил ее голос в голове.
Она посмотрела на него пустыми глазами. «Я не понимаю».
– Джейн, в дикой природе Кубодера живут от трех до пяти лет, – сказала Аджайя.
– Знаю… – Ей вдруг стало очень холодно.
– Почему? Как? – Вдруг она поняла. Сквиллы. Их жизнь поддерживают нанороботы.
Ее затрясло. Это она во всем виновата. Она включила генератор электромагнитных импульсов, чтобы уничтожить всех сквиллов и спасти команду. И при этом она невольно подвергла Брая опасности. По щеке скатилась слеза. Она подошла к его аквариуму и приложила обе ладони в перчатках к прозрачной стене.
«Тебе больно?» – спросила она.
«Боль незначительна», – ответил он, прижимая по щупальцу к каждой ее ладони. Она точно знала, что он преуменьшает. Он не хотел признаваться, что боль ужасна. Она боялась прикасаться к его разуму, чтобы не почувствовать этого. Когда вошла Шлеван, Джейн даже не обернулась, просто тихо спросила:
– Мы можем обратить это вспять?
– Неизвестно, неизвестно, неизвестно, – мрачно сказала Шлеван, – случай беспрецедентный. Полагаю, мы сможем приостановить дряхление, если вмешаемся немедленно. Но прыжок в этом состоянии, скорее всего, невозможен.
«Почему ты мне не сказал? – горько спросила она. – Почему ты скрыл это от меня?»
«Ты не спрашивала».
Она вдруг разозлилась:
«Как я должна была догадаться об этом спросить? Ты соврал мне! Мне казалось, ты говорил, что не можешь или не будешь врать! Вот почему ты был против электромагнитного излучения! Ты знал, что так выйдет. Если бы я тоже знала, я могла бы выбрать другой способ!»
«Ты сделала единственный выбор, возможный на тот момент», – устало сказал он.
«Может быть! Но после этого я должна была принять меры для твоей защиты. Все это время потрачено впустую! Недели! Я не хочу, чтобы ты страдал!»
«Я этого не знал». – Но она почувствовала, что он говорит неправду.
«Ты слишком гордый! – почти кричала она. – Ты предпочтешь умереть, лишь бы не признаваться, что уязвим!»
