позолоченный лес. Холодный воздух драл ей горло, словно зубья пилы.
Приблизившись к домику, Олив заставила себя замедлить шаг. Она перебегала от одной рощицы берез до другой, надежно прячась за ними. За стволами, обтянутыми похожей на бумагу берестой, виднелась крошечная лачуга, из печной трубы которой постоянно валил столб дыма. Дверь была открыта, изнутри не доносилось ни звука. Олив пристроила портрет родителей Мортона на землю за тесно росшими стволами, поправила очки и заползла в холст.
Мистер и миссис Нивенс не выказали никакого удивления при виде Олив. Впрочем, они не выказали бы никакого удивления и в том случае, если бы она прошлась колесом по полу, стреляя из пальцев ног виноградным желе и распевая «Звездное знамя»[13] задом наперед. И когда Олив, запыхавшись, поднялась на ноги, они улыбались все теми же остекленевшими улыбками. Миссис Нивенс скосила свои чересчур большие глаза. Мистер Нивенс пошевелил похожей на сосиску рукой – это могло быть как приветственным взмахом, так и невольным нервным спазмом. Если бы, конечно, у мистера Нивенса
– Привет, – прошептала Олив. – Мне нужна ваша помощь. Пожалуйста, пойдемте со мной.
Мистер и миссис Нивенс все так же улыбались.
– Приму это за знак согласия, – сообщила Олив.
На сей раз она выбрала миссис Нивенс. Нарисованная рука легла в ее собственную, как скользкий белый слизень.
– Держитесь друг за друга, – скомандовала Олив. После этого она вытянула мистера и миссис Нивенс из холста назад в золотой лес.
Как только нарисованная пара вновь поднялась на ноги, Олив поспешно оттащила их подальше от опустевшего полотна и увела подальше от хижины. Мистер Нивенс неловко топал лишенными колен ногами, а миссис Нивенс, укрытая пышными юбками, шурша катилась рядом, пока, наконец, все трое не укрылись за исполинским дубом. Домик теперь был далеко и почти исчез из виду.
– Хорошо, – шепнула Олив. – А теперь мне надо, чтобы вы пошумели.
Нарисованные люди по-прежнему широко улыбались.
– Пошумели, – повторила Олив. – Звуки. Разговоры. Что угодно.
Миссис Нивенс прищурилась. Мистер Нивенс дернул мохнатыми усами.
– Шумите! – взмолилась Олив. – Аррррр! Ммммммм! Рарарарар! Рррррыыыы!
– Рррааааррр? – спросил мистер Нивенс.
– МмммммММММ! – сказала миссис Нивенс.
– Вот оно! – воскликнула Олив. – Громче! ММММ!!!
Мистер и миссис Нивенс заговорили разом:
– МмммммММММмммм!
– РЫыыырррраааыыы…
Олив выглянула из-за ствола в сторону домика. В открытой двери появилась голова молодого человека.
– Хорошо! – прошептала она, размахивая руками, как чрезмерно старательный дирижер. – Не останавливайтесь! Ммммм! Ррррр!
– Ррррррррааааррррыааааарр!
– МмммммммммММММ! МмммммммммМММММ!
Молодой человек вышел из хижины и стоял теперь перед дверью, вытянув голову в поисках источника странного звука.
– Ммммм!!! – с энтузиазмом воскликнула миссис Нивенс.
– РРРРыаааРРР! – согласился мистер Нивенс.
Молодой человек решительно направился в их сторону.
Олив припала к земле и незаметно перебралась на другую сторону дуба, оставив нарисованную чету мыкать и рыкать. Парень подошел ближе, взгляд ярких орехово-карих глаз метался из стороны в сторону. Олив подождала, пока он не отойдет от домика на достаточно большое расстояние. И тогда, держась так, чтобы от молодого человека ее все время укрывали деревья, она помчалась в сторону поляны.
Олив одолела прогалину последним, полным паники рывком и влетела в открытую дверь. С колотящимся сердцем она выглянула наружу. Молодой человек все еще медленно удалялся, глядя по сторонам. У нее было совсем мало времени.
Олив торопливо осмотрелась в захламленной комнатушке. Инструменты, утварь, тряпки и травы были пучками развешаны по стенам, как прежде. Но куда делись те две сумки, которые тащил парень, когда Олив увидела его в коридоре? Олив опустилась на колени. В темноте под длинной, узкой койкой, втиснутой в угол, она заметила кожаную сумку с ручками. Олив вытащила ее на свет. Она была совершенно уверена, что видела эту сумку раньше – но тогда та пряталась в куче других сумок и чемоданов и казалась незапоминающейся и неважной в сравнении с изобилием куда более интересных вещей вокруг…
