– А может, бабуля была наездницей в цирке? И у нее остался любимый питомец, а?
Я с сомнением оглядела призрачную фигуру в летнем платье.
– Не похожа она на наездницу. У них тело подтянутое, а у нее… обычное старческое тело. Обвисшее там, где и положено.
– Тогда, – продолжил строить версии Ромыч, – может, «оша» – это сокращение? Аббревиатура? Типа ОША.
– И что это может значить? – я не скрывала скепсиса в голосе.
– Отдел Шпионажа и Агентуры.
Я рассмеялась.
– О да, так и представляю, как моя бабулька спускается с потолка на тросике и ворует государственную тайну.
Ромыч тоже захохотал.
– Может, она хочет воспитать из тебя свою преемницу? Научит приемам кунг-фу. «Бросок бешеной кобры». «Тигр, затаившийся за шваброй».
– Сам ты тигр за шваброй, Ромарио! – Я схватилась за живот, давясь хохотом. – А Ден мне тогда зачем? Чтобы эти приемы на нем отрабатывать?
– Ну а как же! Ты, по-моему, уже к этому и приступила.
Смех застрял у меня в горле. Я вспомнила, как всего сутки назад сидела в этой же ванне, а Ден стоял передо мной на коленях с бешеным темным взглядом. Мы оба поняли, что я ударила его вовсе не из-за платья.
Из-за того, что он посчитал меня дурой, которая уже все ему простила.
– Как ты думаешь, почему Ден работает в банке? – упавшим голосом поинтересовалась я.
– Почему он работает в банке, а не?.. – Роман интонацией предложил мне закончить мысль.
– Нет. Просто. Почему он работает в банке? Вот я там работаю, потому что хорошо училась в школе, потом уехала получать высшее образование в неплохой вуз, после этого поработала немного на должности похуже и чуть с меньшей зарплатой и, наконец, пришла в «Еврокапитал». А почему человек, у которого в школе пятерки и четверки были только по труду и физкультуре, оказался в таком положении, что урвал у меня лакомый кусок сети гипермаркетов?
– А где, по-твоему, он должен был работать?
– Не знаю… грузчиком в продуктовом?
– С такой фигурой я бы лучше представил его стриптизером в ночном клубе.
– Фу! – меня передернуло от отвращения. – Сейчас вино обратно полезет из-за тебя! Не хочу даже представлять его в беленьких стрингах!
– А в черненьких, с пайетками? – продолжал дразниться коварный Ромыч.
– Заткнись! Так и знала, что ты мне не помощник.
– Обижаешь, подруга, – в голосе бесстыдника не чувствовалось ни капли сожаления, – я целиком и полностью погружен в твои проблемы.
– Ладно, мир, – я пошевелилась и поняла, что вода остыла и пора выбираться. – Может, приедешь ко мне сегодня? Можно даже с ночевкой. Я сделаю пиццу специально для тебя, посмотрим какую-нибудь комедию или ужастик, допьем вино и завалимся спать. Завтра же выходной.
Роман помедлил с ответом, и это насторожило.
– Викуль, я сегодня не могу. У меня свидание.
Отлично. Весь мир идет тусить в пятницу вечером, и только я остаюсь дома с призрачной бабулей! Зашибись! Очумительно! Моя жизнь продолжает бить ключом!
– Кто он? – проворчала я.
– Фотограф. Познакомились случайно на работе. Он притащил ноут с просьбой спасти «хард»… ну и как-то само собой завертелось…
– Как он по шкале от одного до десяти?
– Твердая восьмерка.
– Иди уже, предатель. – Я покосилась на бабулю и шмыгнула носом. – Повеселись за нас двоих.
– О’кей, – Ромка звучно чмокнул меня в трубку и отключился.
Я почувствовала, как настроение стремится к нулю. Только неудачницы проводят время в одиночестве в пятницу вечером. От этих мыслей негромко застонала сквозь сжатые губы. Старушка уставилась на меня, приподняв брови.
Вот гадство, мне же как раз из ванны вылезать!
Что ж, взрослые девочки не ждут подарков от судьбы, а сами становятся ее подарком. Выбравшись из воды, я завернулась в полотенце, сходила на кухню за вином, а потом врубила на полную громкость музыкальный центр в гостиной. Глубокие басы Limp Bizkit отразились от стен, заставив все внутри затрепетать.
Я выключила свет, потому что не хотела то и дело натыкаться взглядом на бабулю. Решила сделать вид, что ее нет. Я не хотела также задаваться вопросами наподобие: стоит ли напиваться одной или не слишком ли жалко это выглядит даже в собственных глазах.
Плевать.
