– А еще сей год людокрады придут в набег большой силой. Боярину нашему я поведал об этом. Он постарел и обленился, да, по чести сказать, ленивым он был всегда. Я уверен, никаких действий на сей счет с его стороны не последует. Назрел вопрос, что предпринять, дабы род сохранить? Может, ты что посоветуешь?
Старуха подняла глаза на волхва, во взгляде читалась работа мыслей. Что можно ответить языческому священнику, умудренному опытом прожитых лет?
– Тебе квасу холодного налить?
– Нет. Так, что ты скажешь, старая?
– Ты сам-то богу Роду задавал сей вопрос?
– Ни знака, ни ответа я от него так и не дождался.
– Ну, что ж, я дам совет тебе. Вот только воспользуешься ли им?
– Говори, сейчас я готов на многое.
– Что ж, слушай. Насколько я помню, ты еще в молодости, отрешившись от стези воинской, попал в учение к Вышезару?
– Было сие.
– А ведь он мог ходить в грядущее и возвращаться из него по своей потребности. Ты тоже осваивал эту науку?
– Да, но только в грядущем я не был ни разу. Страшно! Велика вероятность погибнуть или не вернуться вовсе.
– Так вот, совет такой. Иди к богам, плесни в чару своей же руды, сотвори ритуал у чура Сварога и, ежели твоя удача с тобой, а мать судьбы, Макошь, спрядет покутное волокно как нужно, если младшие сестры её, Среча и Несреча, одна глянет на тебя благосклонно, другая же отворотит свой взор в сторону, ступай к месту силы. Ты знаешь, где оно. А уж пройдя по переходу, ищи руду родную в грядущем. Нам нужен тот, которого нурманы зовут высокопарно – Ясенем Битвы. Надобен воин, способный вытащить род за уши из капкана небытия и возглавить его. Вот тебе мой совет и другого не будет.
– А вдруг не смогу вернуться?
– Что ж, ты исчезнешь вместе с родом, только и всего.
Солнце стояло в зените, когда волхв покинул избушку ведуньи. Его мысли блуждали уже далеко, стоявшая перед ним задача была за пределами человеческих сил и разума для любого обычного смерда.
1
Проснувшись по будильнику, Толик, умывшись, побрившись и заглотив кружку довольно отвратного кофе, облачился в спортивный костюм, побежал на городковское КПП, где по вторникам, средам и пятницам происходило построение части на физо.
Конец мая, теплынь. Успел встать в строй, когда народ уже готов был стартовать на трехкилометровый маршрут по грунтовке в направлении деревни Матвеевское. Неожиданно из-за угла бетонного забора, наследия советского периода ограды «красноармейских» зон, выскочил видавший виды отечественный внедорожник, перед строем части заскрипели тормоза командирского УАЗа. Первый зам, подполковник Дьяконов, подал команду и, шагнув навстречу командиру, полковнику Василенкову, доложил о готовности части к занятиям по физо.
– Игорь Петрович, к занятиям приступить, майора Монзырева ко мне.
– Понял! Монзырев, к командиру, остальные напра-во, по подразделениям бегом ма-арш.
Часть, медленно вытянувшись кишкой по дороге, подразделениями побежала на маршрут. Монзырев подошел к командиру, крупному дядьке под два метра ростом и под полтора центнера весом, одетого в камуфляж и повседневную фуражку с двуглавым уродцем на тулье, стоявшему возле УАЗа.
– Толик, я знаю, у тебя отпуск запланирован на лето, придется его перенести на осень, ты у нас человек одинокий, семьей не обременен. Короче, поедешь в командировку на три месяца. Командировка у тебя будет в нашем районе. На совете командиров, глава Администрации района попросил выделить трех офицеров. Направить в его распоряжение. Организуется летний лагерь для детей из неблагополучных семей района. Ты назначен начальником этого лагеря, будешь организатором и воспитателем в одном флаконе на все три заезда.
– Товарищ полковник, да какой я воспитатель? Побойтесь бога, Александр Васильевич, не умею я с детьми возиться, сопли им вытирать, не мое это.
– Все, Толя, это приказ, тем более ты будешь не один, с тобой едут старший лейтенант Горбыль и лейтенант Ищенко. Ректор пединститута подсуетится, выделит восемь студенток четвертого курса. Представляешь, какой цветник? Может, наши балбесы в конце лета надумают жениться. Кроме того, в штат будут входить две поварихи, медсестра, завхоз и сторож.
Исподлобья посмотрел на командира. В голову пришла только одна мысль: «Песец подкрался незаметно. – Хотелось бы знать, с чьей подачи свалилось это счастье на мою шею?»
Такой подляны от командира не ожидал, но сразу понял, отказываться бесполезно, себе дороже. В определенных кругах, Василича прозвали «Бультерьером», за мертвую хватку при решении любого дела. Если ему было что-то надо, он, вцепившись в холку, «нежно» тряс начальство, гражданскую администрацию, директоров предприятий, чиновников любого толку, ну и естественно – своих офицеров. Вытрясал из них все, что требовалось.
