Шаккар, напротив, завтракал с видимым удовольствием, а Тахира казалась мне задумчивой. То и дело она бросала взгляды на моего брата, сидевшего подле Борхана. Присматривалась?
– Почему я не вижу рядом с вами повелительницу Сарнай? – спросил спустя некоторое время отец.
Я вздрогнула при упоминании имени первой жены, а Шаккар поспешил ответить:
– У вас свои обычаи, достопочтимый Борхан, у нас свои. – Он потянулся ко мне и накрыл своей широкой ладонью мою тонкую кисть. Рука утонула под его лапой. Я была бы рада убрать ее, но при посторонних не могла сделать этого, да и самому Шаккару вряд ли понравилось бы подобное отношение. – Сарнай осталась в лагере, поскольку не может идти в дом второй жены, так же как и Майрам не имеет права заходить в дом ее родных. Другое дело – свадьба, на ней нет ограничений!
Отец снова кивнул, соглашаясь, и Шаккар убрал руку, освободив меня от тяжести своей ладони. Я даже вздохнула от облегчения.
– Скоро сыграем и вторую, – продолжил Борхан, – приготовления идут, и я уверен, что Тахира станет идеальной женой нашему Акраму!
Я посмотрела на брата. Наследный принц Роккара казался обманчиво спокойным. Но я знала своего брата и догадывалась, о чем он думает. Иное дело – Тахира. Для меня эта варварская принцесса была загадкой, как и ее мысли. Что таилось под ее внешней добротой и милой улыбкой? Что, если она такая же, как и Сарнай, просто умело скрывает это?
«Разве я могу что-то изменить?» – подумалось мне. Договор заключен. Тахира станет женой брата, хочет она этого или нет, впрочем, как и сам Акрам.
«У нее моя судьба!» – Улыбка, наполненная горечью полыни, тронула губы. Только я сильно сомневалась, что принцесса варваров с ее характером будет вести себя так, как я. В Тахире нет трусости. Она достойна быть женой правителя. Сильная, ловкая, достаточно умная на первый взгляд. Я боялась себе признаться, но эта девушка-варвар нравилась мне. Стань принцесса моей подругой, я сочла бы за честь такую дружбу, но, видимо, сами боги решили развести нас.
Время шло. Завтрак подходил к концу. Когда слуги стали убирать со столов, Шаккар и мой отец уединились и у меня появилась возможность поговорить с матерью.
Ее лицо выдавало беспокойство. Мама смотрела на меня так, словно уже и не чаяла увидеть в живых. Я постаралась улыбнуться ей и потянулась, чтобы обнять. А когда руки матери, такие ласковые и надежные, прижали меня к ее груди, я не удержалась. Слезы полились сами собой, и я прильнула к Ширин, радуясь ее прикосновениям, как когда-то давно, в детстве. Тахира сделала вид, что ничего не замечает, и, отодвинувшись, стала рассматривать замысловатые узоры на противоположной стене, окна которой выходили на море. Остальные женщины притихли, пряча лица под шелками платков.
– Он не обидел тебя? – шепотом, чтобы никто не услышал, спросила мать.
Я покачала головой. Гладкая ладонь скользнула по моим непокрытым волосам.
– Нет, – ответила я спустя мгновение, – но я боюсь его.
Ширин вздохнула и лишь крепче прижала меня к себе, укачивая, словно малое дитя.
– Все будет хорошо! – А затем шепнула: – Ты пила зелье?
Я качнула головой.
– Не смогла! Не успела, – прошептала ей в лицо.
Мама впилась взглядом в мои глаза и некоторое время просто смотрела, словно пыталась что-то разглядеть в глубине взгляда, а затем улыбнулась, мягко так, по-матерински, как только одни матери и умеют.
– Может, оно и к лучшему, – проговорила она.
Раздавшиеся за спиной шаги заставили меня вскинуть голову. Я увидела, что Шаккар возвращается. Отец шагал рядом с ним, и оба казались вполне довольными коротким разговором.
«Слишком быстро!» – подумала я. А ведь так надеялась, что побуду еще немного во дворце, рядом с теми, к кому привыкла, кого любила.
– После свадьбы Акрама и Тахиры мы отправимся домой! – сказал муж.
Я уронила взгляд.
– Шаккар разрешил тебе ехать до границы в паланкине, дочь моя, – произнес мой отец.
– А слуги? – спросила мама. – Ей можно будет взять своих рабынь?
Шаккар покачал головой.
– У моей жены будет все, что она пожелает, – произнес он спокойно. – Рабы, украшения, достаток! Но выбирать все буду я сам. Лично! – Последнее было произнесено таким тоном, что никто не посмел оспорить решение варвара.
– Подойди ко мне, жена! – велел он. – Мы уходим. Завтрак окончен, обязательства выполнены, обычай соблюден!
С трудом оторвавшись от материнских рук, направилась к мужу. Тахира уже стояла рядом с ним и смотрела на меня с улыбкой, словно хотела подбодрить. Но сейчас я не хотела уходить с варварами. Я хотела остаться дома, здесь, где даже стены помогают, а не возвращаться в лагерь и сидеть безвылазно в шатре принца, словно пленница. Только перечить не посмела.