– Прости, что обидела. Просто сегодня день такой, и я…
– Тебе было страшно, – мягко закончил он.
Я кивнула и, отступив, добавила:
– Ладно, иди по своим делам. Обещаю к ним не ревновать. Только обо мне не забывай.
– Когда у тебя будут дети, ты поймешь, что это в принципе невозможно, – отец улыбнулся. – Я постараюсь приходить чаще. Но в самом крайнем случае ты смело можешь рассчитывать на любого из Тунгормов, особенно на Роберта.
– Папа! – простонала я. – А можно я понадеюсь на его родителей или на господина Травесси и Верховного судью?
Взгляд отца моментально стал жестким.
– На Андре – да. Но к помощи Брока я прошу тебя прибегать только в крайней, безвыходной ситуации. Все остальное время старайся держаться от него подальше.
– Почему? – удивилась я. – В чем причина такого недоверия? Он же Верховный судья. Или это очередная тайна?
– Можно и так сказать. Не забивай этим голову, детка. Просто, прошу тебя, сделай, как я говорю, – назидательно сказал папа и посмотрел на часы. Вздохнул и, извиняясь, добавил: – Мне и впрямь пора. Будь умницей, хорошо?
После чего на прощание поцеловал меня в щеку и исчез в портале.
Глава 8
После шумного и насыщенного событиями вечера, на минуту показалось, что в ушах звенит от тишины в комнате. Я расстроенно вздохнула. Несмотря на внешнюю браваду, все же было обидно оттого, что отец так и не рассказал о своих делах.
А вдруг это опасно?
Пытаясь успокоиться, я стянула с себя платье и, с трудом подавив желание закинуть его подальше, направилась в ванную. Не терпелось отмыться от прикосновений монстра.
После горячего душа сразу начало клонить в сон, видимо, по-иному с такими переживаниями организм справиться не мог. Противиться желанию не стала и, едва упав на кровать, погрузилась в темное забытье.
Правда, окончательным оно не было. Казалось, что я бреду сквозь душную, плотную темноту. Лишь где-то вдали виднелось мерцание одинокой серебристой точки. Во мраке было неуютно, и я поспешила навстречу спасительному свету.
По мере приближения я смогла различить очертания странной поляны, освещаемой огромной луной, до которой, казалось, можно было достать руками. Со всех сторон поляну, словно стеной, окружал непроглядный мрак. Оставался только узкий проход, к которому меня вели лунные лучи. В центре поляны, отбрасывая густую тень, стояла беседка, увитая темными листьями плюща.
– Совсем как в парке академии, – пробормотала я, разглядывая знакомый рисунок шпалер.
– Возможно. Я надеялся, что тебе будет удобно, – раздался позади меня вкрадчивый, знакомый голос.
До дрожи знакомый!
– О нет, – простонала я, оборачиваясь. – Мало мне было тебя в реальности, так ты еще и сон мне испортить пришел.
Передо мной стоял Хаос, улыбаясь своей клыкастой улыбочкой, от которой кровь стыла в жилах. И хотя я понимала, что мне снится обычный кошмар, все равно было жутко и неуютно стоять перед ним на тускло освещенном пятачке земли, в окружении сплошной темноты.
На этот раз Хаос был одет в какой-то странный дымчатый костюм, сквозь который я не видела черный скелет. Лучше, конечно, но морда…
– Лучше бы маску на лицо надел, – храбро заметила я.
Почему бы и нет, собственно? Это хоть и кошмар, но все же мой сон. Пусть уж хотя бы во сне коленки не будут трястись при одном упоминании о главном кошмаре.
– Не нравлюсь? – саркастически спросил Хаос.
– А должен? – парировала я.
– Было бы неплохо и существенно облегчило наше с тобой общение.
– Какое общение? Это сон. Сейчас проснусь, и все, – уверенно отрезала я и нахмурилась, желая перестать видеть этот кошмар прямо сейчас.
– Не торопись, – успокаивающим тоном остановил Хаос. – Это ведь сон. Ничего плохого я тебе не сделаю. Почему бы все-таки просто со мной не поговорить?
– О чем? – я поморщилась.
– Может, присядем? – монстр кивнул на стоящую позади нас беседку.
Первым желанием было отказаться. А потом подумалось: почему бы и нет, собственно? Разговор подсознания с собственным страхом вполне может помочь с ним справиться.
Поэтому я кивнула и опустилась на краешек скамьи. Монстр устроился напротив, и какое-то время мы сидели молча, разглядывая друг друга.
– Ты красивая, – спокойно заметил Хаос, словно констатируя факт.
