Утро началось с позвякивания посуды и восхитительного аромата сдобы. Я лениво потянулась, перевернулась на живот и открыла глаза — подушка была не моя. Поворачивать голову было страшновато. Мне еще никогда не доводилось просыпаться в одной постели с мужчиной. И пусть этот мужчина считался моим мужем, я все равно была смущена и совершенно не готова общаться. Что я должна ему сказать? С добрым утром, дорогой, я тебе не мешала? Ты не мог бы в следующий раз постараться храпеть в другую сторону?
От собственных измышлений вдруг стало смешно, я фыркнула в подушку, представив, как вытянулось бы лицо Грэга, озвучь я что-то подобное.
— Дура девка! — прозвучало рядом. — Первый раз за год что-то путное сделала, а теперь хихикает. — Я резко развернулась и села, уставившись на Хайду с подносом в руках. — Нет чтоб проснуться пораньше и завтраком хозяина накормить, она все сны досматривает, — продолжила ворчать кайра, вручая мне чашку отвара.
— Муж уже ушел?
— Нет, под кроватью прячется! — съязвила Хайда.
— Из дома ушел? — уточнила я.
— В библиотеке. Велел, чтоб ты к себе не совалась и здесь его ждала.
Я поставила чашку на тумбочку и, выпутав ноги из одеяла, встала. Дожидаться супруга в его спальне мне совершенно не хотелось. Во-первых, было как-то неловко, а во-вторых, я боялась снова погрузиться в размышления. А в итоге опять погрязнуть в сомнениях, подозрениях и так и не решиться поговорить откровенно.
Отмахнувшись от затянувшей воспитательный монолог кайры, я вышла в коридор и зашагала вниз по лестнице. Приближающиеся голоса уловила еще до того, как преодолела первый пролет. Показываться на глаза посторонним в халате и с растрепанными волосами я конечно же не желала, а немедленно вернуться на жилой этаж помешало любопытство. В результате я так и застыла на ступеньке, чуть наклонившись к перилам, чтобы лучше слышать.
— Все гораздо серьезнее, чем тебе кажется, Брэм, — произнес Олед. — В любой момент она может что-то заподозрить, и тогда у тебя появятся не просто проблемы. Это будет настоящее стихийное бед…
— Друг мой, — резко оборвал его Грэг: — Я же не учу тебя, как обращаться с любовницами. И могу заверить, когда ты женишься, тоже не стану лезть с советами.
— Я не учу, а просто говорю, что вижу! Ты заигрался, слишком увлекся, желая получить все и сразу. Не время заниматься личной жизнью, когда столь многое на кону.
— Знаю, — неожиданно устало признал Грэгори. — Но механизм уже запущен, и не в моих силах его остановить.
— Отправь ее куда-нибудь, — предложил мужу собеседник.
— Не выйдет. Давай оставим эту тему. Что сделано, то сделано. И нет смысла сожалеть. Лучше скажи, как думаешь, с кем будет больше проблем: с Дзи или Саммермэтами?
— С тобой, когда поймешь, что все покатилось в разлом, — язвительно отозвался Олед. — Уже придумал, что будешь врать жене?
— Предпочитаю импровизацию — она всегда правдоподобнее отрепетированной речи, — в том же тоне поделился опытом Грэг.
— Хозяин, завтрак остывает! — вмешался в беседу Гальс.
— Уже идем! — отозвался супруг.
Шаги мужчин все удалялись. А я, опустившись на ступеньку, пустым взглядом смотрела куда-то в никуда. Заподозрить, любовница, будешь врать… Вот и поговорила откровенно, дура доверчивая.
ГЛАВА 7
Глупая жена своего мужа перебивает.
Сидеть на лестнице скорбным памятником себе самой было крайне глупо. С тем же успехом можно было попросту отправиться в столовую и закатить безобразный скандал. Только вот не было у меня ни опыта в этой области семейной жизни, ни желания его приобретать. Поднявшись, я вернулась в комнату супруга. Оборвав на полуслове очередное поучение кайры, велела ей ни в коем случае не говорить никому, что я вообще выходила из спальни, и устроилась на подоконнике с кружкой ромашки.
Эмоции уже схлынули, возвратив способность более-менее здраво рассуждать. Строго говоря, из случайно услышанной беседы однозначно понять можно было немногое. Во-первых, у Оледа есть любовницы, что совершенно неудивительно для неженатого молодого мужчины. Но слова Грэга с
