– Воистину, я далек от того, чтобы выбирать сторону. Ты же видел – у меня множество дел, множество врагов, и я не смогу помочь тебе – ибо сам нуждаюсь в помощи.
– Могу ли я спросить: а Верховному королю ты сможешь помочь?
Князь прищурился:
– Ты не первый служитель, что прибыл на юг с таким вопросом…
– Не первый?
– Мать Скейр побывала здесь с месяц назад.
Тут отец Ярви замолчал. Потом спросил:
– Служительница Гром-гиль-Горма?
– По поручению праматери Вексен. Она пришла сюда в сопровождении дюжины солдат Верховного короля и сказала, что как бы чего не вышло, ежели я захочу вывести корабли в море Осколков. Я бы даже сказал – угрожала мне!
Лежавшая под скамьей псина подняла голову и грозно заворчала, с длинных клыков ниточкой стекала слюна и шлепалась на пол.
– Здесь. В моих палатах. Мне бы очень хотелось содрать с нее кожу на площади, но… это было бы недипломатично.
И он что-то прошептал, успокаивая собаку.
– Значит, Мать Скейр уехала целой и невредимой?
– А что мне было делать? Она путешествовала на корабле со знаком Верховного короля на носу и отбыла в Первогород. И хотя твое обхождение мне нравится больше, чем ее, боюсь, я смогу дать тебе то же самое обещание.
– Какое же?
– Я готов в равной мере помогать всем моим добрым друзьям на берегах моря Осколков.
– То есть не помогать никому.
Князь Калейвский улыбнулся, и Колючку продрал холодок страха.
– Ты известен как муж большой хитрости и коварства, отец Ярви. Уверен, тебе не нужна помощь с тем, чтобы правильно понять мои слова. Ты знаешь, каково мне. Я сижу между коневодами и великими лесами. Между Верховным королем и Императрицей. На перекрестке всех дорог – и посреди неисчислимых опасностей, которые грозят сокрушить меня.
– Таков общий удел – всем грозят опасности.
– Но князь Калейвский должен иметь друзей на востоке, на западе, на севере и на юге. Князь Калейвский желает, чтобы мир находился в равновесии. Это ему на руку. Князь Калейвский желает переступать через каждый порог как добрый гость.
– Сколько ж у тебя ног?
Собака подняла голову и предостерегающе заворчала.
Улыбка Варослава истаяла, как снег по весне.
– Вот что я тебе скажу. Перестань говорить о войне, отец Ярви. Возвращайся в Гетланд и сделай дорогу гладкой для Отче Мира, ведь таков долг мудрого служителя.
– Я и моя команда можем покинуть Калейв, великий князь?
– Разве могу я силой удержать служителя Атиля? Это тоже было бы… недипломатично.
– В таком случае я покорнейше благодарю за оказанное гостеприимство и за данный совет, столь полезный, сколь и утешительный для моего сердца. Но мы не можем вернуться назад. Мы должны со всей поспешностью плыть в Первогород и просить о помощи там.
Колючка покосилась на Бранда: тот сглотнул. Плыть в Первогород! Да это ж на другом конце света! А в ней всколыхнулась радость – здорово! Ну и страшно немного стало, не без этого.
Варослав лишь презрительно фыркнул:
– Ну, желаю удачи. Боюсь, правда, что от Императрицы вы ничего не получите. К старости она стала еще набожнее и не желает иметь дела с теми, кто не поклоняется ее Единому Богу. Все, что ее интересует – это бормотание ее служителей. И кровь. Свежая кровь, которую она так любит проливать. Да, и еще эльфьи реликвии. Но чтобы заслужить ее благоволение, придется подарить ей нечто невиданное по силе и могуществу.
– О, великий князь, разве могу я отыскать подобную вещь?
И отец Ярви низко поклонился – ни дать ни взять сама невинность и скромность.
Однако Колючка видела его улыбку – и она была полна коварства и хитрости.
Часть III
Первогород
Удача
Только боги знают: за время путешествия Бранд разочаровался в столь многих вещах, что из них можно было бы собрать приличную кучу. Все
