— Думаю, пример с тобой приводить не стоит. — А затем забрал из моих пальцев тяжелую статуэтку и заявил: — А теперь спать. Нам обоим завтра на лекции.
Следующие два учебных дня, а затем и вся неделя прошли на удивление тихо: что в академии, что в доме Лесски. Быть может, для других эти дни спокойствия показались бы затишьем перед бурей, но я впервые наслаждалась своим существованием и с детской непосредственностью погружалась в пучину познавательного веселья. Часть сложностей была позади.
Приходящая ко мне маг-почта уже намного реже сгорала вместе с мотыльками, группа постепенно оттаивала и втягивалась в споры с преподавателями. Клифорд легко вел дела вместо вновь исчезнувшего старосты, а Риг усилил свои ухаживания за Таггри. Отчего последняя цвела, точь-в- точь как Гарива Нокбо. Но если моя одногруппница позволяла себе лишь пунцовость щек, то наша куратор могла замереть посредине лекции и со счастливой улыбкой взирать вдаль до тех пор, пока ее кто-нибудь не окликнет. И так как Эфка Нэфка Трумс вышла из образа язвительной злыдни и теперь вела себя рассеянно, но куда более спокойно, я пришла к выводу, что мои подарочные составы работают на благо всем. Или почти всем…
Глава 8
Данаю, профессора-огневичку и бывшую лю… Дейра, я не лицезрела две недели и уже порядком подзабыла, что своим довольным видом могу вызывать неприятные ассоциации у преподавателя. Когда мы всей группой вошли в аудиторию, выражение холодной учтивости на ее лице дополнилось едва скрываемым раздражением и в конечном счете перешло в ехидный скепсис:
— Ходят слухи, что триста первая группа с кафедры стихийных бедствий более не отказывается от практических занятий и с радостью принимает участие в соревнованиях. Так ли это?
— Слухам можно верить, профессор Нифь, — авторитетно заявил избранный нами староста и поклонился ей.
— Я рада это узнать. — Она грациозно поправила локоны и улыбнулась, чуть склонив голову набок.
Выводы: они с Клифордом Дит Мато знакомы, и она леди. Всевышний! Она меня за тот позор простит лишь посмертно после того, как самолично сожжет. К слову о сожжении, Даная словно бы прочитала мои мысли и, не дав нам рассесться по своим местам, произнесла:
— Раз так, то предлагаю вам поиграть… Разделитесь на пары. — Движением руки она потушила кристаллы освещения и зажгла на двенадцати столах по одному огненному фаерболу, а затем начала искать какие-то бумаги на своем столе.
Студиозы обрадовались, я же ощутила, как по спине ползет неприятный холодок.
— Простите, профессор. — Риг взял смущенную Таггри за руку и с улыбкой заметил: — Но нас сегодня двадцать три. Желаете поиграть вместе с нами?
— Вас двадцать четыре. И сказать по правде, это была идея вашего старосты, — ответила Нифь и указала в угол, где стоял не кто иной, как Норго с кривой усмешкой на полосатом лице.
— Бывшего старосты, — поправил ее Клиф. — С недавних пор его место занимаю я.
— Рада за вас, — бесстрастно ответила профессор, она продолжила искать заклинания в своем учебнике и не обратила никакого внимания на рык Норго.
— Мы это еще посмотрим!
Он готовился к нашей встрече. Это стало понятно, как только Нифь сообщила, что сумки мы обязаны оставить в кладовой и пользоваться лишь собственными силами, а скалящийся в предвкушении огневик раздал всем участникам защитные накидки. Надо ли удивляться, что моя оказалась повреждена, и магианя с раздражением дала мне свой собственный комплект. Я приняла его, боясь хоть словом разозлить огневичку. А полосатый и ухом не повел, словно бы смена моей защиты его не расстроила, даже, наоборот, обрадовала. И это свое ликование он с трудом сдерживал, лишь глаза горели плотоядно.
И мне это хорошо видно, потому что за мой стол сел именно он, предварительно растолкав идущих ко мне оборотней-воздушников и шикнув на Клифа, решившего заступить ему дорогу. Тот изогнул вопросительно бровь и с места не сдвинулся, так и не выпустив из руки спинку стула, на который уселся Норго.
— Все в порядке. — Я улыбнулась нашему новому старосте и уверенно посмотрела на свергнутого: — Справлюсь.
— Это вряд ли, — ухмыльнулся полосатый.
— Я в этом даже не сомневаюсь, — откликнулся наш титан-земляник, продолжая нависать над столом, стулом и возбужденным огневиком, — но первоначально хотел бы сам с ним пого… поиграть. Ты позволишь?
Стул с напрягшимся мстителем медленно поднялся над уровнем пола, а на лице потомка Дит Мато ни один мускул не дрогнул. И ведь поднял одной
