Мисс Сян почти против воли загляделась на него: несмотря на все свое невесть откуда взявшееся недоверие к профессорскому племяннику, она не могла не признать, что для мужчины Кан Сяолун на редкость грациозен.
– Взаимно, – невольно начиная следить за каждым своим движением, отозвалась девушка. – Но должна заметить, что место для встречи вы выбрали неожиданное.
Собеседник ее тихонько хмыкнул.
– Предсказуемость – удел посредственностей, – изящно уклонился он от ответа. – И, поверьте, у этого места есть свои преимущества – здесь никто не осмелится помешать мне… и вам. Здесь рыбка в безопасности.
Саша тускло улыбнулась. Спорить девушке не хотелось: как можно вообще одолеть в разговоре человека, который на любые возражения и доводы отвечает лишь снисходительной гримасой и все равно поступает по-своему?
– Что вы узнали? – оставив первый раунд их беседы-сражения за Кан Сяолуном, спросила она.
– Если исторические хроники не лгут, доставшаяся вам от бабушки рыбка была создана в эпоху правления самой императрицы Люй-хоу, – сжав губы, не проговорил – прошелестел профессорский племянник. – Конечно, нужно провести всестороннюю экспертизу, прежде чем делать окончательные выводы, но… вы представляете, каким сокровищем, возможно, обладаете?
Девушка поморщилась. Разговаривал он с ней, как с малолетним ребенком: наставительно, покровительственно даже, и это злило. Хотелось доказать ему – совсем как вечно недовольному ее жизнью и поведением отцу – что она куда как сильнее, чем кажется.
– Догадываюсь, – сухо отозвалась Александра, вдвойне раздраженная тем, что Кан Сяолун таки располагает недоступными и очень нужными ей опытом и знаниями. – Но как-то же я добралась до вас, умудрившись сохранить такую древность в целости и сохранности?
– Что не случилось днем, может случиться ночью, – с той же вежливой улыбкой отбил ее удар красавец.
Внучка Тьян Ню с подозрением покосилась на Кан Сяолуна – не намекает ли он все-таки на что-нибудь этакое? Лицо ученого было спокойно, губы улыбались, но девушку никак не покидало впечатление, что вместо человека она смотрит на маску – из тех самых, за которыми скрывают свои лица актеры китайской оперы. Белые щеки и лоб, приподнятые уголки глаз – чем не герой цзин, чье коварство способно изменить судьбу империи?
– Вам наверняка, – сказала она напрямик, решив, что нападение – лучшая защита, – не сопутствует удача в личной жизни.
Кан Сяолун взглянул на нее, и девушка с удовольствием заметила, что его невозмутимость дала пусть крошечную, но трещину. «То-то же», – не без злорадства подумала она, не сомневаясь в своей правоте – ну какая девица по своей воле согласится выносить рядом с собой такого удава?
– Не могу проследить связи между своим последним замечанием и вашим ответом, госпожа Сян Джи, – с едва уловимым напряжением в голосе отозвался он. – Неужели вам внезапно стала интересна не рыбка, а моя скромная персона?
– Как знать, – склонив голову набок, прочирикала дочь председателя Сяна и мысленно усмехнулась. – Так уж вышло, что я не огорчаюсь, если люди меня не понимают, но огорчаюсь, если я не понимаю людей.
Профессорский племянник изящно изогнул одну бровь. Ярко-алые занавеси бросали кровавые блики на его гладкое лицо, и Саша вдруг представила, как, тонкий и надменный, он выглядел бы в ханьфу, с собранными в узел волосами.
– Блажен тот, кто ничего не знает, – язвительно хмыкнул между тем Кан Сяолун, – потому что он не рискует быть непонятым.
Услышав это, девушка едва не заскрипела зубами от досады – за словом в карман красавец явно лезть не привык. Пока он ей был не по зубам.
«Но это пока, – удивляясь своей невесть откуда взявшейся расчетливой холодности, подумала она. – Не он один умеет играть в игры. Пусть расскажет мне все о бабушкиной рыбке, а там посмотрим, кто кого».
– Ты спятил! – в один голос заявили друзья, услышав, что взбрело в голову Ин Юнчену, но того уже было не остановить.
Как и всегда, решив что-то, назад он не оглядывался, принимался за дело с азартным энтузиазмом и несся вперед, не разбирая препятствий и сложностей, словно ревущий и грозный горный сель.
Поэтому с того момента, как его посетила идея о самой подходящей кандидатуре на роль поддельной невесты, и до встречи с собственно «невестой» прошло меньше часа. Ни увещевания разумного Пикселя, ни тихие сомнения Чжана Фа не подействовали: воодушевленный собственной гениальностью, Ин Юнчен, даже не накинув куртки, вылетел из апартаментов, завел мотоцикл, зарычавший под ним не хуже породистого скакуна, и рванул к своей цели – маленькой, затерянной меж пригородных домиков автомастерской.
…Он наткнулся на нее давно, лет восемь назад, когда ему взбрел в голову каприз купить себе байк. «Сумасшедшая прихоть», как называл такие порывы Ю Цин, поначалу стала источником сплошных расстройств – у непривычного к возне с прихотливыми, норовистыми машинами Ин Юнчена никак не получалось укротить свой мотоцикл. Словно издеваясь, двухколесный зверь безо всяких на то причин глох в самых неожиданных местах и в самое неподходящее время: на мойке, на стоянке переполненного людьми стадиона, перед баром на глазах у хихикающих друзей. Апофеозом борьбы человеческого разума со своенравной железкой стал случай, о котором и спустя много лет парень не мог вспомнить без ужаса, – тогда байк, на котором он предложил покатать свою уважаемую матушку, отказался заводиться, застыв перед отелем для настроенных на интим пар.
После этого не продал мотоцикл Ин Юнчен из чистого упорства – это означало бы поражение, а проигрывать парень никогда не умел. И жаль – через
