ногой.
— Ногу убери, — недружелюбно буркнула, пытаясь оттолкнуть мужчину этой самой дверью.
— А если не уберу? Тоже козлом няшным назовешь? — совсем счастливо улыбнулся директорский братец.
— Если не уберешь — разозлюсь, — прошипела, действительно начиная злиться.
— А вот это не советую. Чревато… для тебя, — уже без улыбки проговорил Руслан.
— Без вас знаю, — пробурчала, продолжая толкать дверь.
— Да ладно уже, давай на «ты». Все равно у вас с Ромычем петля затягивается на форсаже, так что часто общаться будем, — «осчастливил» меня Руся.
— Сейчас, держи карман шире, пусть твой Ромыч в петлю лезет, а у меня и без этого проблем выше крыши. И твой братец создал большую их часть, — навалилась на створку посильнее и как рявкну: — А ну ногу убрал, пока не сломала.
А этот гад смотрит на меня и лыбится. Я отошла на пару метров от двери, чтобы подналечь на нее с разгона.
— Может, не надо? — как-то обреченно спросила ведунья.
— «Надо, Федя, надо!» — заявила и понеслась таранить преграду.
А этот братец, чтоб ему в магазинах только дважды уцененные товары попадались, взял и распахнул дверь прямо передо мной. Я конечно же затормозить не смогла и по инерции, пробежав по короткой приемной, вылетела прямо на крыльцо… в объятия поднимающегося по ступенькам Романа Любомировича.
Директор попятился, оступился, но на ногах устоял. И меня удержал… на весу. И вот стоим мы перед медпунктом, точнее, он стоит и меня держит… уткнувшись лицом куда-то в область груди. А я болтаю ногами в полуметре от земли и думаю: «Это как нас так угораздило?» В смысле, как так получилось, что он меня руками обхватил, ну, скажем так, почти за талию? Это если бы его на пути не встретила, то с крыльца бы живописной ласточкой полетела. Вот и была бы мне больничная палата.
Директор ослабил хватку, и я начала так ме-э-эдленно сползать по его телу. Да что ж ты делаешь, Роман уже не моего романа! У меня аж голова закружилась. А судя по стремительно изменившемуся рельефу поверхности собственно моего сползания, директору этот процесс тоже понравился!
И вот я уже почти сползла. Вот чуть-чуть осталось, ну самую малость, пальцами ног уже чувствую дорожку, а Ромочка — бах и опять руки сильнее сжал. Ну вот как это называется? Он стоит, я уже почти стою, мне в живот опять «BOSS» упирается, и ниже тоже упирается… А он смотрит прямо в глаза, и я не могу этот взгляд разорвать.
Почему-то волосы в лицо лезть начали, вокруг стало пыльно и в ушах зашумело. А в следующее мгновение что-то больно укололо в пятую точку, над ухом прозвучало ласковое: «Так будет лучше для тебя, девочка», и я отключилась.
Просыпаюсь от зверского голода и первая мысль: «Это где я так напилась, что голова как чугунок и во рту Сахара?» Осмотрелась и обалдела, я в больничной палате, да еще и под капельницей! Ни фига не помню. Как я здесь очутилась, что произошло? Повреждений вроде никаких не чувствую, так зачем тогда капалка?
И тут в палату влетает Лизка. Точно! Лиза, ее папа, дядя и Ведуны. Вспомнила и так обидно стало. Вот гады! Вырубили и заперли в больничку.
— И не говори. Я даже с папой поругалась. А они с дядей уперлись: «Нельзя допустить всплеск фона», и все тут. — Лизавета плюхнулась на кровать у меня в ногах и протянула мне банан. — На вот пока. Сейчас врачиха обед принесет, я прошмыгнула, когда она в столовку пошла. Приду вечером, если от своих улизну.
Девчонка спрыгнула с кровати, махнула мне рукой и выскочила за дверь.
— А как пройдешь-то? Здесь же Екатерина, она, наверное, режим нарушать не позволит, — крикнула ей вслед.
Лиза заглянула, подмигнула и прошептала:
— Так она в преподавательском доме живет, этажом выше. Пока. — И подружка опять скрылась за дверью.
А через пять минут мне принесли совсем не столовский, а очень даже шикарный обед. И вот интересно: это медичкина инициатива или Роман озаботился?
Ужин я съела с удовольствием, а вот Екатерину демонстративно игнорировала. Нечего в меня иголками тыкать, устроила дартс. Еще бы мишень у меня на шортах нарисовала!
Потом было несколько часов скукотищи, я жала на кнопку переключения каналов на пульте от телика и строила коварные планы мести всем вместе, и Ромочке в частности. Хорошо же он решил проблему с источником — запер меня, и все дела. А как же я? Меня вообще не спросили, что я обо всем этом думаю! Захотелось побуянить, разгромить эту ненавистную палату и показать им, что меня не стоит обижать. Но буйство не получалось, не считая обиды и скуки, я была спокойна как удав. Так вот что они мне капали! Меня накачали успокоительным. Вот же… слов просто не хватало, приличных.
Вечером Екатерина принесла замечательный ужин. Я опять все съела и даже спасибо не сказала. Было действительно очень обидно. Потом медичка заглянула, пожелала доброй ночи и, не дождавшись ответа, ушла, оставив на столе ноутбук. Ишь какая добрая, расщедрилась.
Но ноут я конечно же сграбастала, нашла кабель и, подключившись к интернету, пропала на несколько часов в соцсетях. Подружкам навешала лапши,
