насильнику рожу и укусила за губу.
— Какая ты страстная, — простонал Леке, слизывая выступившие в месте укуса капельки крови.
Стоп! Да он даже не понимает, что я сопротивляюсь!
— Саша-а-а, Сашка, Леке! Да посмотри ты на меня! — схватила парня руками за волосы и отодрала от своей шеи.
Вгляделась в глаза — так и есть! По краю радужки едва заметная грязно-зеленая полосочка, расползающаяся сеточкой мельчайших сосудиков по белку. Он где-то Юржика подцепил! А это значит, что если Лизка меня не услышит, то мне конец. Юржик — это мелкая подземная нечисть, которая вселяется в мужчину — и все, маньяк высшей пробы готов к труду и обороне. Насилует, убивает и частично поедает жертву. Судя по незамутненному зрачку, эта пакость еще даже корни не до конца пустила, это-то меня и спасло от жестокого избиения. Хотя все еще впереди!
«Лизка-а-а, зараза! Убиваюу-у-ут меня!!!» — орала мысленно, вцепившись руками в пижамные шорты, выданные заботливой медичкой. И ведь действительно сейчас оприходует, прикопает то, что останется, и утром даже не вспомнит. А следующей ночью опять на охоту выйдет.
И вот в эпический момент разрывания шортиков и попадания моей пятки в челюсть одержимого Лекса с треском распахивается дверь, и на пороге появляется… Руслан.
— Весело у вас тут, однако, — усмехнулся мужчина.
Вразвалочку подошел к ничего не замечающему и продолжающему дорывать условно мою одежку Сашке и, схватив довольно крупного парня за плечо, отбросил его к стене как котенка.
Я забралась под одеяло и, слегка постукивая зубами, почему-то спросила:
— А где директор?
— А моя кандидатура на роль спасителя тебя не устраивает? Ну так я пойду? — хохотнул Ромочкин братец.
— Нет! — взвизгнула, косясь на несостоявшегося насильника.
Лекс лежал у стены и не подавал признаков жизни, Руслан подошел и приложил два пальца к его шее, видимо, проверяя, живой или нет.
— Ну как? — прошептала, кутаясь в одеяло.
— Жить будет, — махнул рукой Руслан. — Ты мне лучше скажи, что с ним сейчас делать? — Кивок на бессознательного парня. — К магкомиссии сейчас обращаться вообще не вариант. Тебя сразу засекут, а без показаний жертвы нам ему нечего предъявить.
— Не надо магкомиссию. Он под контролем Юржика. Ведьмин круг надо собирать и изгонять, — авторитетно заявила я.
— Хм, и откуда такие познания у необученной ведьмочки? — хмыкнул Руся.
— Я с бабушкой в командировки по деревням ездила, когда она в магкомиссии контролером работала, — пробурчала, сползая с кровати и крадучись подходя к несчастному Саньку.
— Ясно, — уже серьезно проговорил Руслан, — сейчас одеваешься и пулей к нам. Там Лизка, наверное, извелась вся. Вот ключи, — протянул мне брелок в виде русалки с одним ключом, — пришлось запереть. Напугала ты своим криком девочку.
— Ну уж извините, меня тут вообще-то планировали изнасиловать, убить и съесть, — язвительно ответила немного пришедшая в себя и снова обросшая шипами ведьмочка.
— О как! — присвистнул Руслан Любомирович. — А ты с диагнозом не ошиблась? Как-то вяло он тебя убивать собирался.
— Просто Юржик еще корни не до конца пустил, — объяснила, поднимая с кровати слегка помятый букет. — Недавно вселился, наверное, когда Лекс цветы рвал.
— О-о-о, так ты его знаешь? Интере-э-эсно. Нужно будет брату рассказать, — протянул Руся, отворачиваясь. — Переодевайся давай, а то сейчас твой кавалер очнется и придется опять его обидеть.
Пока я одевалась, Руслан чем-то шелестел у стола.
— Все, можете поворачиваться, — оповестила, засовывая в карман ключ и подхватывая временно уложенный на тумбочку букет.
Лизкин папочка повернулся и протянул мне сложенный вдвое блокнотный листок со словами:
— Зайдешь в сорок первую к Екатерине, это на третьем этаже, и отдашь записку. А потом к нам. Успокой Лизу — и спать. Можешь занять Ромкину спальню, он все равно только утром вернется. Все, беги. — Меня бесцеремонно вытолкали за дверь.
Я прибежала к преподавательскому дому, забралась на третий этаж, нашла нужную квартиру и держала кнопку звонка, пока не послышался щелчок отпираемого замка. Ждать, к слову, пришлось не более полуминуты. Екатерина была заспанной, но собранной и встревоженной. Сразу видно, что к работе относится ответственно.
— Что случилось? — взволнованно спросила ведунья, завязывая пояс халата.
Молча протянула ей записку и пожала плечами. Говорить было проблематично, ибо после пробежки я дышала как загнанная лошадь.
Быстро прочитав записку, ведунья взглянула на меня и строго спросила:
— Точно Юржик?
— На все сто, — отрапортовала я.
