Открытый космос был в точности таким, каким Эвита увидела его на капитанском мостике: голубой шарик Земли, разноцветные огоньки звезд и – бесконечность. Только здесь отсутствовала тонкая скорлупа корабля, отделяющая ее от этой бесконечности. Девушка судорожно вцепилась в плечо капитана, чтобы не сорваться и не упасть туда.
– В другую сторону смотри! – Алидор бесцеремонно развернул ее затылком к Земле и звездам.
По другую сторону тоже была бесконечность. Но – иная. Словно огромное полотно, натянутое на невидимый мольберт. И в центре полотна – рисунок. Корабль, обвитая кружевами гроздь радужных пузырей. Рядом с одним кто-то пририсовал смешного человечка. Человечек сучил руками и ногами, но сдвинуться с места не мог.
– Это же Гайта! – догадалась Эвита. – Смотрите, она жива! Надо ей помочь, вытащить оттуда!
Капитан засмеялся, только в смехе этом не было ни веселья, ни злорадства.
– Какая же ты глупая, стюард! Ты ничего не поняла? С точки зрения нашей недоделанной трехмерности Гайты не существует, есть лишь ее проекция на границу локали. И точно так же не существуем мы. Мы можем сидеть здесь хоть сотни, хоть тысячи лет – да хоть миллионы! – это не приблизит нас к дому. И никто не придет к нам на помощь. Потому что нас больше нет во Вселенной. Нигде и никогда! Навигатор вымарал нас в исходной точке, но вписать в точку назначения не смог. Я не знаю, что ему помешало. Наверняка он пытался, застряв на годы, а то и на десятки лет в точке сингулярности. Но человеческие ресурсы не безграничны. Орвус сумел сделать лишь… как это у вас, живописцев, называется? Набросок? Эскиз? Для Вселенной этого слишком мало. Нас нет, для человечества мы уже умерли. Я всего лишь хочу избавить моих людей от ненужных страданий. А ты оставайся, «живи» здесь. Интересно, как скоро ты перестанешь считать меня сумасшедшим маньяком?
Он замолчал, перевел дыхание. Пытливо заглянул в глаза Эвиты.
– Ты хоть что-нибудь поняла, дурочка?
Эвита посмотрела на корабль, на плоскую двумерную Гайту. Снова перевела взгляд на капитана. Кивнула.
– Да, я поняла, – и шмыгнула в шлюз.
Не снимая скафандр, она побежала к себе в каюту, схватила палитру, кисти, рванула обратно. Выбиравшийся из люка капитан едва успел посторониться, чтобы упакованный в скафандр медвежонок-стюард его не опрокинула, что-то крикнул вслед. Она не расслышала.
Через пятнадцать минут Эвита вернулась на корабль. Миниатюрную, почти невесомую инженера она несла на руках. Гайта то и дело кашляла, тяжело дышала, но была живой, здоровой и абсолютно трезвой.
Поджидавший в коридоре Алидор ошеломленно уставился на них.
– Как?! Как ты это сделала?
– Я дорисовала Гайте перспективу, чтобы появилось третье измерение и она смогла двигаться. Это не трудно, не то что…
Она охнула, замерла на секунду с открытым ртом. Потом быстро поставила инженера на пол и, сдирая на ходу скафандр, бросилась к себе. Закричала:
– Я поняла! Я теперь знаю, как рисовать пустоту!
Она не успела положить на холст первый мазок, когда в каюту ворвался капитан.
– Стой, не делай этого! Лучше нарисуй там звезды. Нарисуй мне Вселенную, навигатор!
Эвита едва не выронила кисточку.
– Но я не… я всего лишь стюард…
Когда-то Земля была плоской и маленькой и покоилась на спинах слонов. Она не могла быть иной – именно такой ее представляли люди. Затем Земля начала увеличиваться в размерах, стала круглой, принялась вращаться вокруг светила, обзавелась братьями и сестрами по планетарной системе. Трехмерная реальность менялась, повинуясь воле эгрегора человечества. Реальность разрасталась – до орбиты Сатурна, до пояса Койпера, до облака Оорта… А дальше ее встретила пустота. Несоизмеримые с человеческой средой обитания, а потому непреодолимые расстояния.
Человечество уперлось в стену. Веками земная наука, построенная на логике, пыталась ее пробить, понять непознаваемое, объяснить необъяснимое, найти несуществующее. Теория относительности, квантовая гравитация, струны и мембраны – с каждым веком человечество усложняло картину мира. Тем самым укрепляло скорлупу собственной трехмерности.
Но наравне с логикой люди обладали воображением. И когда логика завела человеческое познание в тупик, воображение подсказало выход: Вселенная – вовсе не объект материального мира, Вселенная – идея. И птенец проклюнулся. Человечество вырвалось из крошечной трехмерной колыбели – в бесконечность, не ограниченную никакими законами и теориями. Из порождения Абсолютного Разума оно превратилось в его часть. Человечество стало Сотворцом.
Эвита парила в иммерсионном резервуаре. Пощипывали впившиеся в кожу разъемы интерфейсных кабелей, чуть подташнивало от невесомости, во рту стоял металлический привкус. Ерунда, к этому она быстро привыкнет. Куда труднее смириться с мыслью, что ты стала причиной гибели человека, о
