— И я по-прежнему в глубокой… яме, как и раньше.
— Ага.
— Думаете, я смогу с ними договориться?
— Это правда, что вы убили сестру Критнак?
— Вы же знаете, что правда.
— Морганти?
— Это был в некотором роде несчастный случай.
— Не думаю, что вы сможете с ними договориться.
— Ладно.
Я задумался, не прикончить ли мне Демона здесь и сейчас, просто принципа ради. У меня в руках Леди Телдра, и скорее всего телохранители не успеют на помощь. Но тогда джареги снова начнут за мной охотиться, потому что нельзя убивать члена Совета без дозволения остальных членов Совета, и для меня глупо было бы нарушать один из неписанных законов Дома Джарега.
Снова.
Наконец я убрал Леди Телдру. Демон, отдам ему должное, и бровью не повел. Просто сказал:
— Должен заметить, даже при всем этом, вы придумали отличный план и воплотили его в дело.
— Вообще-то, — сказал я, — в плане остался еще один незавершенный момент.
— Да?
Я извлек из кошеля фляжку, апельсин и ножик с выемчатым лезвием. Вырезал в апельсине отверстие и, использовав все свое умение и ловкость рук, накапал в апельсин ликера.
Демон наблюдал за мной с отстраненным интересом.
Убрав нож, я подержал апельсин еще секунд десять, потом высосал толику ликера через только что прорезанное отверстие.
Боги Дорог, как же он был хорош!
Я предложил апельсин Демону. Он вздернул бровь, пожал плечами, взял и отпил.
— Довольно неплохо, — заметил он.
Я кивнул.
— Это старинный традиционный напиток с Востока. Обычно его употребляют, празднуя победу.
Он вернул мне апельсин, и я глотнул еще.
— Не уверен, насколько велика ваша победа, — заметил он. — Учитывая все обстоятельства.
Я пожал плечами и снова приложился к апельсину.
— Полагаю, скоро узнаем, — ответил я.
— И то верно. Спасибо за напиток.
— Спасибо за спасение.
— Берегите себя, Талтош. Мы, возможно, еще увидимся.
— Возможно, — сказал я.
Он развернулся и удалился. Я смотрел ему вслед, пока он и его телохранители не пропали из виду. Потом снова подошел к краю утеса, любуясь пейзажем.
Я накапал в апельсин остаток ликера. Им я должен был отпраздновать завершение работы, мою свободу. Что ж, наверное, в некотором смысле это и
