– Они поклоняются своим женщинам?
– Нет, нет, ну это бы совсем было жутко! Они берут себе всего одну женщину в жены и берегут ее, как хорошего коня; за обиду своей жены каур запросто убьет даже брата!
– Вот как? – оскалился Нартанг.
– Да.
– Я буду здесь драться?
– Нет, нет, дорогой – здесь дерутся без мечей, и хитрые торгаши вечно выводят пленных кауров, – улыбнулся ему Кариф.
– Ну и что? Я и без меча могу, – пожал плечами Нартанг.
– Можешь? Ты ведь их видел! – изумился Кариф.
– Да, ну и что?
– Они же дикие и огромные!
– Ну и что? – все так же бесцветно продолжал диалог воин.
– Ты точно победишь, Нартанг? – не верил Кариф.
– Да, – оскалился тот своей «милой» ухмылкой.
– Ну тогда ладно, будешь и здесь драться… – явно все еще колеблясь ответил торговец.
– Хорошо, – удовлетворенно кивнул воин.
– Тебе нравится драться? – проникновенно спросил Кариф.
– Мне нравится быть свободным, – мрачно ответил Нартанг, – И я рожден, чтобы сражаться…
– Ты из народа воинов?
– Да, из народа воинов…
– А где твой народ живет? – продолжал расспрашивать своего раба любопытный торговец.
– Очень далеко, – совсем хмуро отозвался Нартанг и отвернулся.
Карилам еще отличался от других городов тем, что здесь не сажали бойцов по клеткам, а просто подходили с ними на площадь и начинали вызывать желающих потягаться. Нартанг с Карифом пришли туда, когда утоптанная земля уже порядком была замарана кровью, а в сторонке воин различил несколько сваленных в одну кучу трупов. По кругу, созданному столпившимися горожанами, расхаживал один разодетый в дорогие одежды человек и, показывая на замершего в середине круга бойца с разбитым лицом и кулаками, вызывал желающих потягаться с ним. Кошель удачливого владельца бойца был заметно толще чем у остальных собравшихся. Его боец явно принадлежал к племени кауров, жители же явно не понаслышке знали о военной доблести этих «врагов сынов Солнца» и вовсе не горели желанием расстаться со своими рабами, да еще и деньгами, уже в который раз убедившись в правдивости слухов об их силе.
– Ну что, почтенные, неужели вам нечего выставить против моего спора? – усмехался зазывала.
Все только улыбались в ответ и качали головами.
– Я ставлю двадцать золотых на своего бойца! Кто побьет его? Кто побьет мои деньги? – вновь надрывался азартный игрок, – Неужели во всем Кариламе нет больше достойных бойцов? Неужели мне придется просить нашего досточтимого калифа дать своего стражника?
– Зачем же, почтенный, беспокоить великого калифа? – протиснулся сквозь толпу Кариф, – Добавь до тридцати золотых, и я, пожалуй, рискну! Вот мой боец, – с этими словами торговец жестом поманил к себе Нартанга, и воин, выступив в круг, не услышал уже знакомых ему насмешливых возгласов – здесь, видно, привыкли ко всякому.
– Ай, почтенный, что ты за джина к нам привел? Да он убьет моего бойца одним взглядом!
– Твой боец могуч, как лев, а мой вовсе не колдун! – льстиво заулыбался Кариф, а толпа загудела, требуя боя.
– Ну что ж, – обвел взглядом зрителей первый спорщик, – Быть по-твоему.
– Нартанг, дерись! – кивнул Кариф и поспешно отступил в общий круг зрителей, кого-то разыскивая взглядом в толпе собравшихся.
Но Нартанг уже не смотрел на того, к кому поспешно направился Кариф – он сосредоточился на замершем в кругу бойце. Он хорошо помнил сложенные в сторонке трупы, видел в глазах каура ту самую спокойную решительность, которую привык видеть у своих соотечественников – его противник был истинным воином. Какое-то время они просто стояли и оценивающе смотрели друг на друга.
– Дерись же, пес! – зло выкрикнул на своего раба устроитель поединка, и его окрик послужил началом жестокой схватки.
С первого же неизвестно как пропущенного удара, Нартанг понял, что его наблюдения подтвердились – против него вышел истинный боец. Быстро отбежав на несколько шагов, чтобы восстановить дыхание, Нартанг сразу откинул все мысли и сосредоточился только на своем противнике – теперь мира вокруг него не существовало – он сузился до этого маленького круга посреди одного из многочисленных городов пустыни, до этого человека, дерущегося за себя и против него…
– Вот видишь, дорогой Зурам: он без цепей и оков сам пришел сюда на площадь и по моему слову бьется с этим проклятым кауром, – растягиваясь в широкой улыбке, довольно произнес Кариф старому другу.
– Вижу, вижу, дорогой Кариф, что умеешь ты заговаривать диких зверей… – удивленно ответил всадник пустыни, – Но хотел бы я посмотреть, как он будет приносить тебе еду и вино, – ухмыльнулся он недоверчиво глядя на бесстрашно бросающегося на своего противника Нартанга, не обращающего внимания на рассеченную сильным ударом бровь, кровь из которой капала на лицо и грудь.
– Ай, дорогой, мы же спорили на то, что он будет делать то, что я ему скажу и на нем не будет цепей, помнишь? Так я тебе говорил слово в слово!
– Да так, не буду спорить, – серьезно кивнул Зурам.
– Вот он и делает то, что я ему говорю – он дерется для меня на боях, и ходит рядом, словно послушная собака, – победно улыбнулся Кариф.
– В этом ты прав, – кивнул всадник, вновь отворачиваясь от своего собеседника, чтобы посмотреть на жестокий бой: массивный каур в этот момент вдруг кувырком полетел на землю, словно отброшенная кукла, а Нартанг, покрывший образовавшееся между ними расстояние одним прыжком, бросился на него сверху всем корпусом и коротким ударом локтя в лицо свалил противника окончательно.
Поднявшись, и для верности еще ударив каура ногой в голову, Нартанг, тяжело дыша, обвел свирепым взглядом ликующую толпу. Те, кто стоял в первых рядах невольно попятились под его взглядом, а Кариф заторопился вперед, на время забыв о своем собеседнике, боясь как бы его боец не натворил чего:
– Нартанг, Нартанг, иди сюда! Молодец! Иди сюда! – замахал торговец руками, сомневаясь, что воин хорошо его видит – кровь залила не только его невидящий глаз, но и по линии бровей попадала на зрячий.
– Хьярг, в рукопашную тяжелее, – сплевывая на землю кровь, ругнулся воин.
– Подожди здесь в сторонке, сейчас я приду, – отвел его в сторону торговец, но толпа не расходилась и продолжала глазеть на победителя, что-то оживленно обсуждая.
– Угу, – не обращая на зевак никакого внимания, уселся Нартанг на землю.
– Ну что ж, почтенный, изволь мне отдать проигранные деньги! – подошел Кариф к опешившему хозяину полуживого каура, который так и не поднимался с земли.
– Продай мне своего раба, почтенный, – в ответ попросил его проспоривший, – Мой раб еще ни разу не был бит, а сейчас едва дышит! – восхищенно посмотрел он на невозмутимого воина, сидящего в стороне.
– Он не продается, почтенный, – улыбнулся Кариф, – А ты должен мне денег.
Тут же толпа зевак от воина перекочевала к спорщикам – люди хотели чего-то интересного – будь то бой рабов на смерть, склока между их хозяевами или просто разрешение возникшего вдруг спора.
– Что ж, ты прав, почтенный, вот твои деньги, – согласно закивал спорщик, явно не желая долго находиться под вниманием толпы, – Держи – твой раб честно заработал их для тебя – он хороший боец.
– Я знаю, – довольно кивнул Кариф, затягивая завязки своего потолстевшего кошелька.
– Кариф, пойдем ко мне в лагерь! Я встал за городом – не люблю пыль улиц, – подошел наконец к торговцу Зурам, пробравшись через оттеснившую его было толпу,
– Хм, а он, видать меня помнит! – недобро усмехнулся всадник, глядя, как увидев и узнав своего
