восстанавливала силы, когда он так безрассудно их растратил на никчемные переживания… Он слышал проходивших мимо служителей, приведших победителя, слышал их уход и возвращение за новым бойцом – он знал, что не за ним и поэтому не открыл глаза.
Арена вновь взорвалась криками и затихла. Служители вновь прошли мимо, приведя победившего, чтобы через несколько мгновений вновь вывести его для следующего боя. Нартанга вновь пропустили. Вскоре арена вновь торжественно взревела – что-то ей очень понравилось…
– Выходи, – раздалось где-то вдалеке и одновременно совсем рядом, раздался лязг засова, – Ты что, заснул? – Нартанг открыл глаз и увидел зависшую над ним цепь,
– Пошли.
Арене понравилась смерть сразу двоих бойцов.
Нартанг шел на арену и знал, что вслед за ним выведут Тумара. Он знал это потому, что это было его волей и не могло быть иначе, чем он хотел! Он знал какие крики встретят его, и как арена всколыхнется восторгом при появлении бойца правителя.
Одно это могло бы запросто смутить многих, но не его.
– Ну прощай, одноглазый, доставил ты нам хлопот, – буркнул служитель, выводя воина из клетки.
Нартанг не ответил ему. Он шел мстить за своего воина и единственного сородича, погибшего здесь в этом жестоком песчаном мире. Он шел убить его убийцу. Все три дня, прошедшие со смерти Актара, он думал на что мог попасться бывалый воин в бою с такой неповоротливой тушей? И так и не находил ответа. А довольный тем, что сумел задеть дерзкого урода Тумар презрительно скалился из своей клетки. Он говорил всякие колкости, наверняка выведшие бы Нартанга из себя пару дней назад.
Но теперь воин хорошо знал как дорого спокойствие. Он наконец понял всю глубокую мудрость Наставников и отца, столько раз говоривших ему об огне сердца и холоде мыслей… Нартанг шел теперь оценивая обстановку и глядя на столько раз виденных им уже служителей арены, что вели его на цепи на смерть… Да, на смерть, потому что теперь, наверно, даже уже невозмутимый Кариф, покрывался холодным потом, боясь за своего «золотого» бойца. А по мнению всех остальных, так уж точно одноглазый должен был сегодня умереть. Нартанг шел спокойно, но внутри него горело пламя – пламя битвы, которое сегодня должно было уничтожить противника – оно должно было поглотить вставшего на его пути. Наконец, тяжелая дверь распахнулась и закрылась за ним:
– О-о-о! – полунасмешливо донеслось со всех сторон, – Хоть бы подкормили! – смеялись новички, но те, кто видел Нартанга в действии вчера и раньше, напряженно молчали, хотя тоже не верили, что он сможет победить и сегодня.
«Солнце всегда должно быть за спиной» – спокойно текли мысли, и Нартанг встал спиной к палящему солнцу – «Руки не должны скользить по неудобной неродной рукояти» – он провел ладонями по набедренной повязке и сплюнул на истоптанный сотнями ног песок.
– О-о-о!!! – многозначительно и радостно вновь всколыхнулась толпа – ввели Тумара,
– Да он его растопчет!!!
– Солнце да рассудит! – звякнули между собой брошенные не по правилам в одно место мечи.
Тумар тут же пнул песок у себя под ногами, норовя ослепить своего противника и вмиг завладеть оружием, раскромсать ставшего ему ненавистным соседа. Нартанг хотел схватить оружие, не дав ему коснуться земли, но не хотел отводить от противника взгляда и поэтому пропустил момент. Теперь же, рискованно упав на землю и метнувшись за клинком, глотнув изрядное количество песка, он схватил оружие. Нога тяжелого противника ударила в то место, где мгновение назад он находился – не будь Нартанг так проворен – он уже корчился бы на песке с проломленной грудиной. Но сейчас воин отошел, становясь в покинутое положение и мысленно превращаясь в свой новый меч – сейчас уже не было человека с мечом – сейчас был просто один стальной монолит – стремительный и бесчувственный.
Пропавший на днях дар вновь вернулся к нему.
Его противник зачем-то замахал вокруг себя клинком, заставляя его свистеть и гудеть, а потом ринулся на воина:
– Ну все, щенок! – как сквозь пелену донеслось до Нартанга и он понял, что Удача вновь вдохнула в него огонь битвы.
– Данерат! – звонко встретила сталь летящую сестру; Нартанг увел руку противника в сторону, и тут же понял что Актара подвела ставка на свои собственные мышцы или малое промедление – бык-Тумар действовал с удивительной для его комплекции быстротой и природной мощью. Рука Нартанга в последнее мгновенье изменила поворот оружия, не дав противнику выбить его из рук. Теперь воин знал, что его противник совсем не медлителен, как он считал раньше, что бык, разъяренный, способен превратиться в очень опасное орудие убийства.
И они закружились по арене под короткие возгласы застывшей в напряжении толпы.
Они «танцевали» в лучших манерах Данерата. И Нартангу не раз приходилось отступать перед своим противником – ему часто оказывающемуся на поле сражения сразу против нескольких и побеждавшему в неравных схватках. Воин отступал и нападал, сталь в его руке, казалось, напитала все тело, сделав небывало прочным и непреклонным. Как и прежде в моменты боевого вдохновения воин жил только своим оружием и движениями противника – ничего вокруг просто не существовало для него.
А Тумар ярился и сопел – он не привык так надолго затягивать поединок, но тоже держался настороженно с сухим и очень быстрым воином. То, что Нартанг совсем не простой боец он понял уже давно, но не думал, что для него это станет такой нелегкой задачей – убить противника, который был чуть ли не вдвое меньше его.
Вот уже в который раз Гора обрушился на Нартанга, а тот в который раз заставил его пролететь мимо, встретив клинок и отправив его прямиком в грязную каменную стену арены – полетели искры и каменная пыль. Колосс предупредительно отвернул голову, чтобы пыль не попала в глаза и чтобы не выпускать из виду воина.
– Я тебя убью! Растопчу! – все так же в отдалении рычал Гора.
– Данерат! – вновь рявкнула скрещенная сталь, а потом в продолжении своего движения вдруг раскроила податливую плоть.
– Ах! – единым голосом удивленно воскликнула арена.
– Да! – единственным голосом радостно воскликнул Кариф.
– Ох! – недоуменно посмотрел Тумар на свой окровавленный бок.
Отскочивший было в ожидании следующего выпада Нартанг, не стал пропускать мгновения замешательства своего тяжелого противника и нанес еще один стремительный удар в голень. Теперь Тумар в полноте оправдал данное ему воином прозвище, и словно сраженный бык, тяжко повалился на землю.
– Ах! – вновь единым голосом раздосадовано воскликнула арена.
И под этот возглас Нартанг уже ногой отбил неверный выпад Тумара, наступив на его клинок, и все так же стремительно перерезал ему горло.
– Как быку! За Актара! – учащенно дыша, зло сказал воин, поднимая взгляд на затихшую арену.
Теперь даже Кариф не издал радостного крика – торговцу вдруг стало страшно, когда он понял, что выиграл у правителя города! И всегда бойкие служители немного замешались – выводить ли победившего раба? Но потом все же вошли за ним.
– Брось меч! – зашипел один.
– Брось! – зло крикнул второй.
Нартанг посмотрел на еще дергающееся, но уже мертвое тело Тумара, на окровавленный меч в своей руке, еще раз окинул взглядом онемевшую тысячеглазую арену и бросил оружие в песок. В тот же миг цепь легла на его шею и туже чем обычно стянулась на ней, воин взялся за нее руками.
– Стоять, собака! Руки! – опять зашипел служитель.
– Дышать дай! – прохрипел в ответ воин и убрал руки, когда слуга понял свою ошибку и немного ослабил цепь.
Нартанга увели обратно в клетку, а арена наконец опомнилась и взорвалась гамом удивленных и возбужденных голосов – многие поздравляли Карифа, еще больше – негодовали, говоря о каком-то обмане, другие, улыбаясь, крутили головами то в сторону одних, то в сторону других, и никто не заметил, когда место правителя опустело.
