имеющего кроме денег ничего, что должен был иметь шейх. Бесстрашный и непобедимый воин поразил его своей отвагой и своей историей, и тем ужасней она была для Сухада, что он знал ее начало и услышал сейчас ее конец. Он хорошо понимал, что Нартанг не станет работать в каменоломнях, что его наверняка уже забили до смерти за его непокорство и презрение к боли… Что же ему теперь остается? Вспоминать высокородного воина, каждый раз глядя на этого жалкого продажного торгаша, нарушившего свою клятву, предавшего человека, что приносил ему такие деньги, нажившись на нем в последний раз? Человека, который его, Сухада, правителя города, высокородного калифа, спас от верной смерти, и которого он, пусть и не гласно, но стал считать своим другом, равным по происхождению и внутренней силе…
Сухад внимательно смотрел на заелозившего под его взглядом Карифа: золото, что торговец внес в его казну, было как раз кстати в исполнении его задумок по новым торговым путям… однако иметь такого подданного, который в любой момент может предать, видя выгоду или опасность…
– Я хочу, чтобы до заката ты покинул мой город и больше никогда не появлялся в нем, – холодно произнес калиф, – Сейчас тебе вернут деньги, на которые ты хотел купить себе титул шейха. Но знай, Кариф, что шейху мало иметь много денег и богатств – у шейха должно быть гордое и честное сердце! Мне не нужен такой человек, как ты – убирайся вон! – он сделал знак стражникам, и те грозно двинулись на открывшего от неожиданности рот торговца – такого он никак не ждал от сегодняшнего визита.
Сухад подошел к резному окну и посмотрел, как Карифа изгоняют из его дворца, его города… Больше он не увидит подлого торговца… но забудет ли погибшего от его жадности воина?
Партакл в первый раз за две недели не спешил в город:
– Наконец-то я расправился со своими делами, – потягиваясь после сна на просторном мягком ложе, улыбнулся жене он.
– Наконец-то ты станешь уделять мне хоть толику своего внимания, – наиграно-сварливо ответила красотка.
– Бессовестная, все мое свободное время принадлежит тебе!
– Ну да, если еще припомнить, что его у тебя нет!
– Ничего, дорогая, зато теперь его у меня будет уйма. Все решилось как нельзя лучше – твой муж по прежнему главный человек в Тире, после правителя, конечно, – как бы невзначай поправился вельможа, – Даже не пришлось выпускать нашего зверя! – усмехнулся он.
– Так ты для этого его готовил! – сразу поняла Калиархара недосказанный мужем на неделе замысел. А Каний тебя опередил, да еще и сам поплатился за это! – засмеялась она, – А ты еще говоришь, что я хитрая!
– Конечно хитрая. Я же просто умный! – подколол ее супруг.
– Ну погоди! – наигранно зло прошипела красотка и бросилась его щекотать.
– Ай, ай, жена, прекрати! – смеясь, покрикивал на нее вельможа, но Калиархара не отступалась.
– Ага, смеешься?! А все говоришь, что тебе скучно! Чего же тогда смеешься?!
– Прекрати, отстань! – поймал ее наконец за руки Партакл.
– Ну все больше не буду, отпусти, а то синяки оставишь! – сразу же недовольно заерзала капризуля.
– Смотри у меня! – погрозил ей пальцем вельможа и вновь устроился поудобней на подушках, – А все действительно скучно…
– Все время ты говоришь мне о том, как тебе скучно, – начиная раздражаться, насупилась Калиархара, усаживаясь напротив мужа.
– Ну если мне действительно скучно?! – невинно пожал плечами тот.
– Я придумала что может дать тебе новые впечатления, – загадочно улыбнулась красавица.
– Что же? – Партакл давным-давно испытал уже всевозможные наслаждения и был настолько развращен плотскими утехами и извращениями, что его, казалось, ничем нельзя было пронять.
– Я скажу, но давай уговоримся – если тебя это всколыхнет, то ты позволишь этому случиться, сколько бы это ни стоило! – загадочно произнесла Калиархара с видом заговорщицы.
– Ну что ж быть по-твоему, – согласился заинтригованный вельможа – Ты же знаешь – деньги уже давно перестали волновать меня.
– Хорошо. Тогда слушай – я хочу, чтобы Нартанг взял при нас Дидаолу! – с торжественным видом объявила развратная жена – она вовсе не забыла дерзкого воина и радовалась, подловив мужа на слове – теперь он не сможет увильнуть от расправы над наглецом. От расправы, потому что она так и не нашла мужчину среди рабов или слуг, которые согласились бы исполнить ее желание – Калиархара была уверена, что и воин также откажется от этого, тем самым призвав на себя уже неотвратимое наказание – никто не смел отказывать Партаклу!
– Дидаолу Нартанг?! – вспомнив невинное сказочное дитя и своего ужасного раба, внутренне содрогнулся вельможа.
– Ага! Проняло?! – победно заключила красотка, отметив вытянувшееся лицо мужа.
– Не скрою, – признался тот.
– Значит быть тому?!
– Быть, раз проспорил, – развел руками Партакл, приглашая жестом жену вернуться к нему в постель.
Обрадованная победой Калиархара даже не стала упираться, как это часто любила делать…
Когда супруги спустились на нижний ярус дома, стоял уже жаркий день. Одий терпеливо ожидал пробуждения хозяина, чтобы получить от него указания на день.
Первые слова господина, заставили его подумать, что все теперь в этом доме крутиться вокруг проклятого воина:
– Одий, как там поживает Нартанг? – махнув на его поклон, осведомился Партакл.
– Его рана уже затянулась, господин, Рат говорит, что на нем все заживает, как на звере.
– Зверь и есть! – ввернула Калиархара.
– Приведи его сюда, – велел Партакл, выходя на двор и щурясь на яркое солнце. За господами вышли телохранители Калиархары, неизменно дежурившие у дверей, пока их хозяйка была с мужем дома. На дворе рабы прогуливали лошадей. Партакл невольно залюбовался своими красавцами вороными чаще других выбираемыми им для поездок.
Одного из них вел Мидий, переведенный Одием в конюшню по предложению одного из надсмотрщиков. Раб вздрогнул, поймав на себе взгляд господина. Вельможа поспешно отвернулся – что ему до раба.
– О, ковыляет! – зло отметила Калиархара, разглядев в саду высокую немного раскачивающуюся фигуру Нартанга, намеренно настраивая мужа против непоколебимого воина.
Нартанг подошел к стоящим на ступенях и встал – солнце было у него за спиной и он не щурясь смотрел на них своим тяжелым взглядом, не выражавшим абсолютно ничего, кроме мрачной отрешенности. Он пришел, готовый выступить вскоре по уговору с Партаклом для убийства его соперника.
– Одий, пошли кого-нибудь за Дидаолой, – в свою очередь распорядилась Калиархара, не желая затягивать долгожданной развязки своего замысла. Казначей поклонился и отошел, давая распоряжения первому попавшемуся ему на пути рабу.
– Как твоя нога, Нартанг? – так и не дождавшись от воина какого-либо приветствия, насупив брови, осведомился Партакл.
– Почти не болит, – прорычал тот, не понимая для чего вельможа собрал здесь столько лишних людей, чтобы дать ему достаточно неординарное, если не тайное задание.
– Хорошо, – Партакл спустился со ступеней, обошел воина со спины и внимательно посмотрел на ровный рубец на его икре, плотно стянувшийся кровавой корочкой.
– Я уже пробовал биться один – все как и раньше, – как бы между прочим заметил Нартанг.
– Как и раньше быть не может, – одарив воина злым взглядом, непонятно к чему заметила Калиархара, подходя к мужу и обнимая его за шею – высокая стройная женщина была с ним почти одно роста.
Не найдя что ответить, воин пожал плечами, а потом его взгляд скользнул по тропинке, ведущей к дому из сада, и он невольно замер, увидев семенящую за посланным рабом девочку. Нартанг понял, что в первую ночь пребывания здесь он все же видел не сон, а живое существо и вот это необыкновенное существо спешило сейчас сюда.
