что-то непонятное ощутил, было дело. Как будто покалывание в виске. И что-то типа зрительной галлюцинации – почудилось на миг, будто на фоне близлежащей кучи хлама просвечивает тонкий силуэт со светящимся пятном, сильно напоминающим очертаниями устроившегося на сгибе руки кота. Тогда я лишь отмахнулся от глюка – ничего удивительного, после такой трепки и потребления внутримышечно сомнительных медицинских препаратов. А теперь начал терзаться смутными сомнениями…
Надолго меня не хватило: приступ пофигизма накатил с новой силой, и я повторно вырубился. Вернее, расслабился до такой степени, что все происходящее вокруг стало казаться чужим и нереальным. Этакий полусон-полуявь. Помню еще, что отвечал на вопросы Сьюзан, во владениях которой мы в конце концов оказались, а потом попал в мягкие объятия больничной койки и отрубился окончательно и бесповоротно.
Проснувшись, я первым делом прислушался к организму. Тот отрапортовал, что в порядке, но вылезать из кровати не желает, поэтому я немного попялился в потолок, потом переключился на ближайшую стену, и неожиданно наткнулся взглядом на Астрид. Почти классика: неудобная койка с пострадавшим героем и пристроившаяся подле на табуретке любимая (?) девушка. Правда, не опухшая от слез и не утомленная бессонными ночами, а вполне бодрая и свежая, будто только что из душа. Реакция на мое воскрешение тоже не самая стандартная – радостный визг.
– Дениска очнулся!!! – окончательно оглушила меня Астрид.
Склонилась над койкой, чмокнув в щеку, и присела рядом, бесцеремонно подвинув меня бедром. Я безропотно покорился, попутно выяснив, что лежу в чем мать родила, укрытый не самым толстым медицинским пледом. По крайней мере, очертаний тела он не скрадывал. На мое счастье, бурной неконтролируемой реакции организма не случилось – видимо, еще не очнулся окончательно. Хотя повод был стопудовый – Асти и на сей раз не изменила себе, переодевшись, вернее, раздевшись до коротких джинсовых шортиков с низкой талией и неизменной легкомысленной маечки. Плюс соблазнительные косички. Я, в конце концов, не святой, а она тут пупком светит. Пришлось в экстренном порядке принимать меры, то бишь перевернуться на бок и отодвинуться как можно дальше.
– Я тоже рад тебя видеть.
Против ожидания, голос не дрогнул. И вообще, чувствовал я себя на диво терпимо – никакого сушняка, болей по всему телу или слабости. Даже говорю нормально. Что-то не так, однозначно. И от химии отошел. Минуточку, это сколько же я тут провалялся?!
– Э-э-э, Асти… а скажи-ка, радость моя, какое сегодня число?
– Тринадцатое, – пряча в глазах смешинки, отозвалась девушка.
– Надеюсь, сентября?
– Ага. Расслабься, ты всего лишь сутки проспал.
Странно. Почему же я себя так хорошо чувствую? Тонус и отсутствие усталости – еще ладно, но почему ничего не болит? Я точно помню, что обзавелся переломом ребер и обширными ранами на руке, лопатке и лице. А тут совершенно спокойно лежал на спине, не испытывая ни малейшего дискомфорта. И рука как новая…
Впрочем, вру. Рана на правом предплечье никуда не делась, просто была качественно обработана и закрыта свежей белесой нашлепкой – док Старкова спрея не пожалела. На спине картина наверняка аналогичная. Все равно интересно, чем это меня накачали, что я даже щекотки не ощущаю? И вывих пальца никак не проявился – шевелится, и опухоли нет. А с лицом как? Если на ощупь, то более-менее нормально: на скуле пластырь, на брови – тоже.
– Больно?
Оп-па! В Асти заботливость проснулась. Ловим момент?..
– Немного… – едва слышно простонал я.
– Бедненький!.. Скажи, где болит, сейчас поцелую.
– Всё болит… – в прежней манере признался я. И потянулся к Астрид. – Везде целуй… умираю…
– Симулянт! – припечатала меня девушка. Уперлась обеими ладошками в грудь, толкнула, но просчиталась – я успел схватить ее за руку и утянул следом.
Некоторое время она пыталась вырваться, сдавленно ругаясь, затем возня затихла сама по себе – я совершенно случайно (вот ей-богу, гадом буду!) коснулся ее губ своими, и Асти неожиданно ответила на поцелуй. А потом как-то само собой вышло, что она оказалась под одеялом, маечка повисла на спинке кровати, а шорты улетели в угол…
– Все-таки я дура, – некоторое время спустя призналась Асти.
Она по-хозяйски устроилась на моей вытянутой левой руке, прижавшись всем телом, и я приобнял ее за плечи. Правую конечность старался не тревожить – в процессе… хм, тесного общения с любимой (?) случайно задел пластырь и теперь сполна «наслаждался» ощущениями. Боль, оказывается, и не думала никуда уходить, просто временно отступила. Да и намятые ребра разнылись. Но я эти мелкие неудобства игнорировал – сейчас важнее девушке приятно сделать.
– В смысле? – лениво поинтересовался я.
