привычным движением левой руки я слегка повернул ключ и снова почувствовал то, что было моим проклятьем и моей славой: желание участвовать в музыке творения.
Теперь я знал, что не останусь в этой обители снов. Я уйду в мир: он огромен, а песнь моря еще не смолкла.
Кто знает — не суждено ли мне, Амбросу, которого называют Мерлином, внести скромную лепту в последнюю тему Великой Музыки, чтобы она была завершена? Древний как мир, я все еще чувствовал себя молодым.
Руггеро Лео
Сын лудильщика
(перевод Е. Шушлебиной)
Маленький зеленый торон опрокинулся на спину и умер. Он лежал на обочине дороги, представляя собой жалкое зрелище: вытянутые вверх застывшие лапки. Жирная муха с любопытством покружила над хрупкой рептилией и опустилась на гладкую кожу мертвого животного. Спустя мгновение муха тоже была мертва.
— Ядовиты! Ядовиты! Приконченные тороны ядовиты! — закричал Тико и звонко рассмеялся. Мальчик выглянул из высокой травы. — Посмотри, Кель, он мертв!
— Не понимаю, Тико, как ты можешь радоваться, глядя на страдания других, — ответил Кель, сидящий неподалеку в тени огромного дерева и только что откупоривший свою флягу с водой.
— Да ну тебя, не воображай, пожалуйста. Если бы все были такими серьезными, как ты, скоро на этом свете не осталось бы ничего смешного.
— Давай-ка лучше поедем дальше, если мы еще хотим послужить королю. Животные уже насытились и отдохнули. Теперь мы сможем сделать привал только после восхода луны.
— Так точно, мой господин! — шутливо заметил Тико и направился к своему спутнику. — Не знаю, почему тебе все время хочется поучать меня. Посмотри на свои руки! Я ведь не вожусь в грязи, когда отдыхаю или думаю.
— Зато ты не умеешь так хорошо рисовать, как я. Лучше уж рисовать по грязи, чем наблюдать за смертью беспомощных существ. Пошли, пора отправляться в путь. Время не ждет.
Оба мальчика побежали к своим скакунам — двум большим ящерам с длинными шеями и мощными зобными мешками. Это были идеальные создания для таких утомительных путешествий, когда остается совсем немного времени на отдых. Тико и Кель быстро забросили фляги с водой в дорожные мешки, отвязали животных и вскочили в седла. Солнце нещадно палило. Пройдет еще не один час, пока оно скроется за горами. Тико откинул со лба каштановые кудри, прищелкнул языком, и его скакун тронулся с места. Кель несколько мгновений наблюдал за своим спутником, затем последовал за ним вверх по холму.
Пройдет, по крайней мере, три дня, пока они будут выполнять задание. Это значит, необходимо как-то притерпеться друг к другу несмотря на взаимную неприязнь.
Все началось два дня назад. В деревню прискакал тяжело раненый, умирающий всадник. Он мчался из Южной Долины, превозмогая боль. Прежде чем потерять сознание и упасть на землю, всадник попросил собрать Совет старейшин. Его уложили в постель и обработали раны. Он назвался посланцем короля и предъявил Совету пергаментный свиток с королевской печатью, предназначенный для военачальника Генделора фон Зульна.
Страна воевала с торнали, народом, мрачнее и властолюбивее которого, пожалуй, не было на свете. Во время последнего сражения королевским войскам удалось вытеснить врага со своей территории, однако торнали снова собирались на границе, явно планируя повторное нападение.
У врага было много соглядатаев, которые передавали важные сведения и помогали проникнуть в страну. Дело дошло до того, что во время войны шпионы были обнаружены даже в свите короля.
— Это известие исключительной важности, — сказал посланник и передал пергаментный свиток главе Совета. — До недавнего времени король и его полководцы считали, что враг готовится ударить одновременно со стороны Южной Долины, и с востока, у Широкого Перевала. Однако это не так. Двое преданных королю людей несколько дней назад привезли весть о том, что тысячи вражеских солдат в данный момент движутся на юг, чтобы соединиться с находящимся там войском торнали. Ясно, что враг задумал нанести королю сокрушительное поражение на юге, коли стягивает туда все силы.
После мучительного приступа кашля посланник продолжал:
— Поторопитесь! Если нашему королю придется противостоять превосходящей силе противника, ему потребуются воины Генделора. Поэтому меня в спешном порядке отправили на самом быстром ящере на восток, к Широкому Перевалу. Я должен был передать Генделору приказ немедленно выступить со своим войском на помощь королю. Однако во время пути я угодил в руки вражеских лазутчиков и подвергся пыткам. Мне чудом удалось бежать, но сил
