Опытным взглядом он нашел купца, ведущего караван. Его звали Селприн Умана. Это был полный мужчина с жидкими волосами, маленькими глазками и большими ушами. Тиам начал расхваливать свои магические способности, продемонстрировал несколько трюков и предложил услуги по защите каравана в качестве мага. Сошлись на оплате в несколько медяков. Тиам стал громко жаловаться на судьбу: он вынужден согласиться на предложение купца, так как дал клятву богам служить своим искусством людям. Впрочем, ему удалось выторговать еще питание и жилье. Я хорошо знал, насколько Тиам любит такого рода переговоры и в глубине души подсмеивался над толстым купцом. В конце концов Тиам получит еще и деньги за то, что другие защищают его самого и его скарб. Для хозяина нашлось место во второй повозке. Мне же, как прежде, надо было заботиться о нашем осле и тележке и поэтому пришлось идти пешком. Таким образом, наше дальнейшее путешествие в Азатир было обеспечено.
Купец считал, что нам предстоит еще девять дней пути; мы прибудем как раз к открытию ярмарки, и караван успеет до зимы вернуться домой. Тиам же хотел провести зиму в одном маленьком городе, в котором раньше нанимался к главе города в качестве мага.
Накормив осла и подготовив место для нашего ночлега, я встал в очередь перед походной кухней.
Быстро темнело; вокруг зажигали факелы и масляные лампы. Я с любопытством прислушивался к разговору погонщиков, возниц, помощников купцов и других попутчиков. По дороге к каравану примкнуло десять купцов с сопровождением. Все они были из Лестии, небольшого города на севере у подножия Скралетских гор.
Мужчины рассказывали истории о великих битвах, пиршествах и восхваляли себя и свою храбрость. И хотя, скорее всего, в словах их правды было меньше половины, я всегда мечтал попасть в те места, о которых говорилось в этих захватывающих историях. Высокий грубый парень по имени Эринд рассказывал о морских путешествиях. Он описывал огромных чудовищ, которые показывались из глубин океана и выпускали струи горячего пара.
Я был доволен, что нам дали суп с солониной и сухари с фруктовым чаем, но мужчины ворчали по этому поводу. Они охотнее выпили бы вина.
Мастер Тиам трапезничал, конечно, не с нами. Он сидел в палатке вместе с купцами, и его стол был намного богаче. Некоторые с завистью смотрели в сторону палатки. Но мне это было безразлично; я довольствовался тем, что можно было есть досыта и слушать эти захватывающие истории.
Внезапно я почувствовал на себе чей-то взгляд. Напротив меня сидел усталый мужчина. По его обветренному загорелому лицу трудно было определить возраст: где-то тридцать — сорок лет. Он был конюхом. Я обратил на него внимание еще раньше, когда ухаживал за Мерцадом. Он таскал воду из ближайшего ручья, а потом тяжелые мешки с овсом; никто ему не помогал. Несмотря на усталость, для каждого животного у него находилось ласковое слово.
Когда мы остановились на привал, всадники и кучера тотчас же оставили своих животных, так было принято. Конюх же их, видимо, очень любил. Он мог опоздать из-за них на ужин.
Из-под капюшона у него торчали пряди светлых, выгоревших на солнце волос. В мерцающем свете масляной лампы можно было видеть тонкие черты лица.
Глаза были голубыми и ясными, как глубокое тихое озеро, взгляд — спокойным и твердым; я чувствовал, что ему нравится жить пусть бедно, но свободно.
На одежде во многих местах виднелись заплаты, а то, что сапоги еще служили ему, можно было считать чудом.
Конюх улыбнулся мне, а я ему. На какой-то момент наши взгляды встретились, и у меня возникло ощущение, что мужчина заглядывает мне в душу и читает мысли, мечты и надежды. Я вовсе этого не хотел, так как считал, что никто, кроме меня, не вправе знать об этом. Кроме этого, у меня ничего не было, и я не собирался посвящать чужаков в свои тайны. Я с трудом оторвал взгляд и демонстративно стал смотреть в другую сторону. Мне показалось, что в последний момент я увидел усмешку на его лице. Но так как смеркалось, я не был в этом уверен.
После еды меня сморила усталость, я пошел к своим одеялам, плотно завернулся в них и тут же погрузился в сон.
— Вставай! — было первое, что я услышал утром. За этим последовал пинок в спину. — Собери вещи, запряги осла и возьми свою еду. И чтоб все было готово, когда я вернусь!
Сказав это, Тиам скрылся в палатке, чтобы приступить к завтраку в обществе купцов.
Странные сны видел я ночью: там были старик-сказочник и конюх, все это странно переплеталось, но, после того как хозяин разбудил меня, сны быстро улетучились у меня из головы.
Я поспешил к тому месту, где были привязаны Мерцад и другие животные. В слабом свете утра уже можно было различить дорогу к ручью и найти мешки с овсом.
Я торопливо насыпал ослику овса и, пока он ел, собрал наши вещи и отнес в повозку. Потом я запряг его и снова привязал к дереву, чтобы пойти за завтраком.
Возле животных никого, кроме конюха, еще не было. Я почувствовал, что краснею, вспоминая вчерашний вечер. Тогда мне вдруг показалось, что он хочет украсть мои желания. Сегодня это казалось смешным.
Я кивнул ему, он тоже ответил кивком.
— Помочь тебе? — спросил я.
