Зверлинги. В тени другого мира

– Я в порядке, – заверил я ее. – Просто ужасно хочу спать.

Она кивнула.

– Не могу понять одного. Почему похитили именно тебя? Не кого-то другого?

Наверное, мне следовало придумать очередную отговорку, но я вдруг понял, что смертельно устал от вранья.

– Они решили, что я Зверлинг.

Мама смерила меня испытующим взглядом, словно ища подтверждение какой-то своей мысли. Затем она задала вопрос, который я хотел услышать меньше всего.

– А ты?..

Я помедлил, вспоминая историю Элзи о ее семье. Но ведь это моя мама. У нас с ней другие отношения. Мы сами другие. Одно дело – умалчивать о правде, потому что тебя не спрашивают напрямую, и совсем иное – врать в глаза. Однажды я уже солгал про Стива и не собирался делать это традицией. В последние недели моя жизнь разваливалась на глазах, и я не хотел потерять еще и мамино доверие.

– Да, – наконец ответил я. – Похоже на то.

– И ты ничего мне не сказал? – тихо спросила она после паузы.

О господи. Я бы предпочел, чтобы она кричала, как во время развода с папой. Пусть бы лучше разозлилась и наорала на меня. Но в ее глазах читалось только разочарование, и этот взгляд пытал меня целую вечность.

– Мне очень жаль, – выдавил я.

Я сказал чистую правду, но чувствовал, что этих слов недостаточно.

– Почему ты не сказал? – спросила она. – Ты мне настолько не доверяешь?

– Дело не в этом, – возразил я. – Я не хотел… Ставить тебя под удар.

Теперь я отчетливо слышал в своем голосе интонации Марины. Я словно вернулся во вчерашний день, но сейчас мы поменялись местами.

Не самый достойный момент.

Я больше ничего не сказал, а мама не стала на меня давить. Я молча поднялся наверх, принял душ и переоделся в домашнюю одежду.

Ужин получился неловким. По правде говоря, большую его часть мы гоняли еду по тарелке. Я умирал с голода, но каждый кусок буквально застревал в горле – и дело было отнюдь не в маминой стряпне.

К счастью, она нарушила молчание первой.

– И кто еще знает?

Я пожал плечами.

– Марина и Дезмонд. Элзи.

Последнее имя снова всколыхнуло во мне волну сожалений. Я чувствовал, что как-то причастен к ее уходу, хотя не мог понять, как. Но в нашем расставании была и моя вина.

– Ну конечно, им ты рассказал, – вздохнула мама и тут же вскинула брови, заметив мой взгляд. – Что? Думаешь, я не была подростком? В твоем возрасте мы тоже ничем не делились с родителями.

Неужели она правда поняла? Мама никогда не переставала меня удивлять.

– Так ты не сердишься?..

Ее глаза сверкнули.

– Шутишь? Я в ярости. Но прежде чем ты узнаешь силу моего гнева, я хочу разобраться в ситуации.

– Ох.

У меня упало сердце. Значит, худшее еще впереди.

– А знают только эти трое? – спросила мама.

– И другие Зверлинги.

– Какие еще Зверлинги?

– Я не могу сказать.

– Не можешь или не хочешь?

– Наверное, и то, и другое. Я не имею права их выдавать.

– Зато о себе ты им рассказываешь без малейших стеснений?

Я помотал головой.

– Все не так. Зверлинги просто узнают друг друга, хотят они того или нет.

Мы наконец отставили остывшие тарелки, и мама облокотилась о стол, подперев щеку ладонью.

– И в кого ты превращаешься?