вина, господин барон, только умоляю меня понять… Баронство Гравштайн – это одиннадцать тысяч человек, им нужна справедливая, а главное – законная власть! Конечно, кроме писаных законов, есть обычаи, здравый смысл наконец, жизнь продолжается. Через два месяца выбранный и коронованный герцог, в соответствии с заключенным с ним договором, подпишет свой первый указ, и все прежние законы снова обретут силу.
– А до тех пор?
Старик снова уставился куда-то в угол:
– До тех пор, я надеюсь, вы исполните свой долг перед подданными.
Молча встав, я подошел к сумке и вытащил из нее подаренную книгу. На обложке бородатый мужчина в странном наряде свысока наблюдал за столпившимися перед ним изможденными людьми. Услышав за спиной шорох, я обернулся – старик открыл свою папку и вытащил точно такую же книгу, только уже основательно захватанную и с десятком разноцветных закладок. Поймав мой взгляд, фон Шнитце печально посмотрел в ответ и пожал плечами. Мол, что поделать, Шурик, такие дела.
– Завтра. Все – завтра! Кыш отсюда, господин барон изволят почивать!
– Да, господин барон! Ваша постель уже приготовлена.
Спальня, как оказалось, примыкала к кабинету. Кровать мелкая, неудобная, но я смог рухнуть наискосок, почти целиком уместившись под балдахином.
Итак, Александэр, что мы имеем?
Имеем головняк. Во-первых, ситуация стремная, во?вторых, если я соглашусь на мольбы этого интригана, то получу массу геморроя с сомнительными удовольствиями. А если выяснят, что никакого я не боярского рода? Ну что же, бабушка намекала что-то на татарские корни деда. Не выйдет с фальшивым румынским боярством – буду настоящим татарским мурзой!
Перевернувшись на отчаянно скрипящем ложе, я уставился в потолок, потом вскочил и подошел к окну.
Был у меня приятель, он с удовольствием купался в бассейне, неплохо плавал. Но когда во время морской прогулки мы начали прыгать с яхты и ему сказали, что здесь глубина почти километр – тут же начал тонуть, причем не особо барахтаясь. Когда вытащили, даже не мог толком объяснить, что произошло. Только старался держаться подальше от борта. А казалось бы, какая разница, сколько до дна, если больше, чем твой рост?
Вот и сейчас – ну баронство, ну титул, и чего? Та же работа, глаза боятся, а руки уж как-нибудь. Только что же теперь мне делать? Что вообще положено делать в таких случаях? Я в самой-самой европейской дыре, где ни закона, ни нормальных людей, и мне надо как-то два месяца, пользуясь одной только популярной книжкой и здравым смыслом, прожить, занимаясь… да в общем все тем же.
Говорить с людьми, убеждать их, решать мелкие проблемы, судить мелкие дрязги… ну что в этой унылой глуши может произойти серьезного? А в награду – целый замок! В самом деле, отпуск, еще и девчонок сюда привезу! А чего – море есть, живописные развалины – наличествуют, Европа опять же! Эльке нос утру, мол, барона бросила, коза! Митрича рассказом порадую, он такие закавыки любит. Вот только благородное поведение… ну да, буду кивать, что у меня на родине так принято, я их традиций не знаю, потому веду себя как привычно боярину!
Что, кстати, мне положено делать в подобных ситуациях? Припоминалось только одно – высунувшись в окно древней башни и с удовольствием полной грудью вдохнув свежего воздуха с моря, я заорал:
– Таги-и-ил!
Полегчало.
Уже когда я закрывал старую деревянную ставню, откуда-то издалека донеслось:
– Кемерово-о-о!
Наши – повсюду.
Веселой ночи, зёма!
«В настоящее время отложены туристические экскурсии на знаменитые эскенландские ватты. Мы надеемся, что вскоре все желающие насладятся незабываемыми прогулками по этой местной достопримечательности!»
– Дештапто-те, ромене! – Грозная и печальная мелодия вырвала из сна вернее, чем пинок. – Дин сомнул чел де мо-арте!
Еще не успев сообразить, что происходит, я оказался на ногах, вертя головой в поиске источника звука и пытаясь распутать покрывало, которое намотал крест-накрест, спасаясь от сквозняка. Причина экстренного пробуждения обнаружилась на тумбе рядом с кроватью.
Будильник. Большой, тяжеленный, в прочном деревянном футляре.
С гимном Румынии в качестве сигнала. Нет, выбор, конечно, неплохой: первая строчка, «Пробудись, гордый румын, от мертвого сна», ну просто очень подходит к случаю, опять же музыка красивая, но… Там дальше слова про «варваров-тиранов», что в данной ситуации звучит весьма двусмысленно.
Так и не решив, было это изощренное издевательство или простодушная попытка польстить национальному чувству (от местных вполне можно ожидать, патриотизм тут в чести), я решил, что спать больше не буду. Тем более что великим предкам пока нечем гордиться. Пора уже заняться делом!
Для начала я умылся.
Парня из провинциального молдавского городка трудно удивить тазиком и кувшином с водой, но вот отсутствие нормальной сантехники… Хотя,
