Майя подавил жгучее желание сделать то же самое и спросил Бешелара:
— Вам очень плохо?
Бешелар дернулся.
— О, боги. Извините. Я сожалею… — Он резко поднялся на ноги. — Мы просим прощения, Ваше Высочество.
— За то, что сохранили нашу жизнь? Бешелар, вы неисправимый… — Голос Майи дрогнул, но он даже не заметил этого. — С тобой все в порядке?
— Я… — Бешелар недоверчиво уставился на неподвижного Тетимара.
— Позвольте мне посмотреть, — решительно приказал Кала, и Бешелар протянул ему кровоточащую руку, покорный, как ребенок.
— Ваше Высочество!
На помост вскарабкался Цевет, и в последовавшем хаосе Майя потерял из виду Калу с Бешеларом. Несколько женщин билось в истерике; личные телохранители окружили наиболее важных их гостей; вокруг Великого Авара ощетинились копьями Херцеторцы; гвардейцы Унтеленейса метались по залу в одновременной попытке защитить Императора и выявить новые угрозы.
Позже Майя лучше всего мог вспомнить только гремящий над головами голос деда, он ругал своих солдат висельниками и всеми силами рвался к внуку.
Цевету и лорду Беренару понадобилось некоторое время: взявшись восстанавливать порядок каждый в своем конце зала, они, наконец, сошлись в середине и объединили усилия. Майя чувствовал себя совершенно бесполезным, стыдился своего бессилия, но постепенно все произошедшее доходило до его сознания: сначала то, что Дач'осмер Тетимар фактически попытался убить его на глазах всего двора, затем факт, что Тетимар мертв.
— Ах, да, — услышал он, как Кала отвечает на чей-то вопрос. — Совершенно мертв.
Значит, Тетимар был убит Калой, и запах озона исходил от смертельного заклинания (в голове угрожающе звякнуло слово «реветмаз»). И, наконец, последняя истина: именно Дач'осмер Тетимар виновен в смерти отца, а сам он не мог сделать ничего, только сидеть и дрожать в ожидании смерти. Это последнее открытие заставило его поспешить в ближайшую туалетную комнату, где он сжался в комок на полу, не доверяя своим коленям и кишечнику, и сидел так, пока кто-то не встревожился достаточно, чтобы привести Цевета, а тот вызвал Киру. Киру была спокойна, собрана и ничему не удивлялась.
— Это совершенно естественная реакция, Ваше Высочество. Мы хотели бы предложить вам лечь спать, но если вы считаете, что не сможете заснуть, то сначала напоим вас крепким сладким чаем и освободим от украшений, они только мешают. — Она быстро отдала распоряжения, и Майя запоздало обрадовался тому, что его нохэчарей на самом деле является служителем Сайво, да еще с большим опытом работы.
Действительно, она деловито и уверенно помогла ему прийти в себя без понуканий и, что было бы еще хуже, без напрасного сочувствия. Впрочем, она вовсе не была так спокойна, как хотела показать, и это неожиданное взаимопонимание сблизило их, как опытных заговорщиков.
Прибыли эдочареи с чаем; они были потрясены и взволнованы, но им можно было доверять, и он с облегчением позволил их ловким рукам освободить себя от тяжелых драгоценностей и неудобной мантии. Аврис принес меховой халат, который Майя носил только за решетками Алсетмерета, и он с облегчением завернулся в теплый мех. Немер расчесал его волосы, нетуго скрепив их двумя шпильками; и когда Майя снова вышел из уборной (как бабочка из куколки, подумал он, и попытался замаскировать кашлем неуместный сейчас смех), он был уже в состоянии сказать:
— Давайте перейдем в Вервентелеан, где никто не помешает нам обсудить текущие дела, — и все повиновались.
Стулья в Вервентелеане были удобными, и ни один из них не напоминал трон. Майя сидел, обеими руками обхватив чашку, и наблюдал, как Цевет с лордом Беренаром выталкивают за дверь всех лишних. Те, конечно, сопротивлялись, но Майя не вмешивался, пока его внимание не привлек женский голос, глубокий, чистый и ровный.
— Впустите ее, — попросил он Цевета.
— Ваше Высочество, — Цевет повернулся к нему, и его фигура уже не загораживала силуэта Дач'осмин Чередин.
Они посмотрели друг на друга, затем она присела и произнесла:
— Нет, мы не должны обременять вас. Мы лишь хотели лично убедиться, что вы целы и невредимы. Спокойной ночи, Ваше Высочество. — Она отступила на два шага, а потом стремительно, как меч выхваченный из ножен, обернулась и добавила: — Мы бы выпотрошили его, если бы он уже не был мертв.
Абсолютно верная своему слову, она не задержалась ни на секунду, и тишина за ее спиной длилась всего пару мгновений, но вполне достаточно, чтобы Майя почувствовал, как по его телу пробежала теплая волна благодарности. А потом снова возобновились споры. В конце концов в комнате остались Майя, Цевет и Беренар плюс все четыре императорских нохэчарея, капитан Ортема и капитан Херцеторской гвардии Виженк: Великий Авар позволил увести себя в спальню только в обмен на обещание оставить в Вервентелеане его представителя. Майя, видя, как быстро дед переходит от беспокойства к непритворной ярости, решил не тратить силы на возражения и согласился.
— Не хотите пригласить Горменеда? — Шепнул он Беренару, и тот, нехотя, согласился.
Придворный на этом совете будет уместнее солдата.
Капитан Виженк, усмиривший капитана Ортему заявлением, что он находится здесь исключительно по личной просьбе Великого Авара, а не в
