пошевелилась. Это по ту сторону кулис они короли, а здесь я — королева.
Негромкое покашливание заставило все-таки открыть глаза. Охранник вручил мне визитку и отступил на несколько шагов. Я буквально чувствовала, как вытягиваются шеи присутствующих, поэтому взвилась с дивана раньше, чем гримерша успела углядеть вензеля и парящего золотого дракона, под лапами которого застыл излом гор, а за спиной плавилась молния. Я держала карточку Гердехара Аррингсхана и понимала, что хуже моему голосу уже не будет. Если он не сел вот прямо сейчас, все остальное переживет.
— Думаю, — сказала после молчаливой дуэли взглядов, в которой охранник проявил небывалую стойкость и выдержку, — я могу позволить себе одно исключение.
— Благодарю. — Парень вздохнул с явным облегчением и посторонился.
Я выплыла в коридор по-прежнему с королевской осанкой. Судя по тому, как заблестели глаза Дрэйка, меня ждет допрос с пристрастием. Сначала от него, потом от Лэм. А может быть, это будет перекрестный допрос. Мысли скакали в голове, отражаясь от стенок черепушки, как шарики в популярной электронной игре. Зачем я понадобилась Аррингсхану? И почему, драконы меня дери, мне так везет на иртханов?
Парень вышагивал впереди, я следовала за ним. Точнее сказать, плыла в густом вязком тумане, потому что иначе мое передвижение обозначить было сложно. Коридоры нашпиговали охраной так, что на каждого гостя, наверное, приходился персональный телохранитель. Возможно, так оно и было.
Со стороны зала доносилась негромкая чарующая музыка: начались танцы. Меня же привели к одной из ниш — наподобие той, где мы с Халлораном обсуждали сегодняшний вечер. Сотрудник службы безопасности отодвинул тяжелую портьеру и отступил в сторону. Мне же не оставалось ничего другого, как шагнуть внутрь. По ощущениям глаза вылезали на лоб, как в анекдоте про сплющенного морского фарда. Я по-прежнему сжимала злосчастный пластик, черное с золотом. Правящий рассматривал что-то на панно, сцепив руки за спиной. Обернулся он столь неожиданно, что остатки мыслей вылетели из головы.
А вот голос прозвучал на удивление спокойно:
— Местр Аррингсхан?
— Эсса Ладэ? Прошу.
Он лично отодвинул для меня стул, после сел сам. Мужчина поразительной красоты и мощи, неподвластных даже годам.
— Вы хотели меня видеть?
— Да. Хочу лично выразить восхищение вашим талантом. У вас невероятно сильный голос.
Все познается в сравнении. Его голос — глухой и низкий, как предвестник рокочущей в недрах морских бури. Несмотря на это говорить с ним почему-то было легко. В нем чувствовалась сила, способная не просто подавить, а раздавить, но сейчас передо мной сидел просто мужчина в дорогом костюме. Не пытающийся сколь угодно изящно указать на мое положение или напомнить о своем. Больше того, я не заметила в нем даже толики снисходительности: Гердехар говорил со мной на равных.
— Благодарю, — ответила искренне. — Мне очень приятно это слышать.
— Я рад.
Квадратный волевой подбородок, нос с горбинкой, глаза, обманчиво-ясные, как не затянутое тучами небо в летний день. Интересно, когда он злится, они темнеют? Я помнила, как в их прозрачной глубине закручивались вихри силы, поэтому мысленно пнула себя в сторону панно. Хватит глазеть на правящего. И упаси небо спросить, почему он так смотрел на меня в зале.
— Вы о чем-то хотели спросить, Леона?
Нет, они издеваются.
— Боюсь, это слишком личное.
Правящий улыбнулся. Губы у него были твердые, плотно сжатые, но улыбка преобразила суровое лицо.
— Хорошо. Тогда один личный вопрос от меня, один личный вопрос с вашей стороны. Все честно.
Ох уж эти мне… иртханы.
— Почему вы так смотрели? Во время первой песни.
— Вы напомнили женщину, которая была мне дорога.
У меня внезапно похолодели руки. А еще они внезапно стали лишними, поэтому я просто убрала их на колени и сцепила пальцы в замок.
— Моего друга.
— Вашего… друга?
— Да. Она была без ума от музыки. Так же как моя жена.
Голос его не изменился, но сердце мое словно сдавила ледяная рука. И больно стало… как-то совсем по-человечески.
— Соболезную вашей утрате.
Я не собиралась этого говорить, само вырвалось. Закусив губу, почувствовала парфюмерно-сливочный вкус помады.
— Спасибо.
