Я сажусь, и он подходит к другому стулу, снимая что-то с брелка, но это не ключ. Вещица похожа на маленький серебряный камертон. Люсьен прикладывает палец к губам, потом постукивает камертоном по столу и отпускает его. Инструмент зависает в воздухе, вибрируя и издавая слабое жужжание.
–?Что это? – спрашиваю я. Камертон медленно возвращается на место.
–?Это избавит нас от чужих ушей, – объясняет Люсьен. – Когда поживешь с мое в Жемчужине, научишься осторожности.
–?И давно ты здесь? – Я почему-то думала, что Люсьен родился в Жемчужине.
–?С десяти лет.
–?Что, правда? А из какого ты округа?
Гладкое лицо Люсьена каменеет.
–?Почему бы нам не поговорить о чем-то более важном? Как у тебя дела?
–?Не знаю, – признаюсь я. – Вроде бы все в порядке. Лучше, чем у некоторых. – В горле встает ком, когда я думаю о Далии. – Ты успел с ней познакомиться?
Люсьену не нужно спрашивать, кого я имею в виду.
–?Немного, – печально произносит он. – Она казалась очень милой.
–?Да, она и была такой.
–?Она из вашего инкубатора?
Я качаю головой.
–?Мы встретились только в комнате ожидания.
Мы оба молчим.
–?Это герцогиня, – еле слышно шепчу я. – Это она убила ее.
Люсьен кивает.
–?Да. Я знаю.
Я в замешательстве.
–?Знаешь?
–?Нетрудно было догадаться. – Его лицо искажает гримаса.
–?А Курфюрстина знает? – Мое сердце бьется сильнее от страха. – Не будет ли… возмездия?
Он похлопывает меня по руке.
–?Нет. Этот яд не оставляет следов. Курфюрстина не сможет ничего доказать, а обвинения в адрес одного из главных домов может лишить ее их поддержки. С такой родословной, как у нее, нельзя себе позволить потерять хотя бы одного союзника. Так что рисковать она не станет. – Его рот кривится. – К тому же через год она сможет купить другого суррогата.
–?Что же это за место? – спрашиваю я. – Почему никто не знает, что происходит? – Я бы наверняка услышала, если бы в Южных Воротах рассказывали об убийстве суррогата. Новости у нас распространялись, как лесной пожар.
Люсьен с жалостью смотрит на меня.
–?Никому нет дела до смерти суррогата. – Он замолкает, задумчиво вычерчивая пальцами какие-то линии на столе.
–?Вчера я была у врача, – говорю я.
Люсьен поднимает голову.
–?И как все прошло?
–?Герцогиня хочет, чтобы ее дочь стала следующей Курфюрстиной.
Он вздыхает.
–?Да, уверен, что она этого хочет. Как и все другие женщины Жемчужины, купившие суррогатов в этом году, чтобы родить дочерей.
–?Но герцогиня думает, будто я могу сделать то, что не под силу другим суррогатам. Она надеется, что я выношу ребенка быстрее… не знаю, как-то смогу ускорить весь процесс. Но возможно ли это? Ты слышал, бывало такое раньше?
Люсьен застывает, лицо становится непроницаемой маской. Он как будто старается ничем не выдать своих мыслей.
–?Люсьен? – Я робко окликаю его. – С тобой все в порядке?
Наши взгляды встречаются, и я замечаю, какие у него глубокие синие глаза.
–?Я бы очень хотел помочь тебе, – говорит он, и в его голосе сквозит такая тревога, что меня бросает в дрожь. – Но, похоже, у меня совсем не остается времени.
–?Времени для чего?
–?Чтобы привести план в действие. Чтобы убедиться в том, что я могу тебе доверять.
