24
Что-то прохладное и мокрое ложится на мой лоб. Приятно.
Мои веки сами поднимаются.
Я в своей спальне. Герцогиня склоняется надо мной с влажной салфеткой.
–?Доктор! – кричит она, присаживаясь на край кровати. – Как ты себя чувствуешь?
Во рту у меня сухо, губы склеены. Набухший язык еле ворочается. Герцогиня наполняет стакан водой из кувшина на тумбочке и подносит его к моим губам.
–?Вот так, – нежно говорит она. Я делаю несколько маленьких глотков. Капли стекают по подбородку, и герцогиня обтирает его салфеткой. Дверь открывается, и вбегает доктор Блайт.
–?Она проснулась? – Он спешит к постели, и герцогиня двигается в сторону, улыбаясь мне, пока он проверяет мой пульс. – Приятно снова видеть твои глаза открытыми.
–?Что… случилось? – хрипло спрашиваю я.
–?Первая попытка нередко заканчивается неудачей. Однако реакция твоего организма была необычайно жестокой. Ты чуть не умерла. Впредь мы должны действовать крайне осторожно, – говорит доктор Блайт.
–?Мы уже отстаем от графика, – протестует герцогиня.
–?Если мы ее потеряем, – резко отвечает доктор, – это уже будет не важно.
У меня голова идет кругом.
–?Так, значит, я… не беременна?
Доктор открывает свой саквояж.
–?Уже нет.
Он достает градусник и сует мне его под язык.
–?Как мы поступим? – спрашивает герцогиня.
–?Мы выждем еще как минимум полный цикл до следующей попытки. Четыре или пять недель, никак не меньше. Ей нужно позволить полностью оправиться.
–?Хорошо, – соглашается герцогиня. – Но вы останетесь здесь. Я сегодня же распоряжусь, чтобы вам отвели комнату.
–?Как пожелаете, моя госпожа.
Не могу сказать, что меня утешает мысль, что доктор будет жить по соседству. Но, по крайней мере, у меня в запасе еще четыре или пять недель. Самая Длинная ночь наступает через пять с половиной недель. Люсьен может передать мне сыворотку раньше, чем они предпримут новую попытку. Доктор вынимает у меня изо рта градусник.
–?Где Люсьен? – спрашиваю я. Доктор Блайт хмурится, а герцогиня как будто в замешательстве. И я понимаю, что мне, наверное, не положено знать Люсьена.
–?Разумеется, он вернулся в королевский дворец, – отвечает доктор.
–?Он спас мне жизнь, – говорю я, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы оправдать мой вопрос.
–?Да, спасибо ему, – отвечает доктор. – Тебе очень повезло, что он оказался здесь. – Он убирает градусник в свой саквояж. – Теперь твое лучшее лекарство – полный покой.
Я киваю, выжатая как лимон.
–?Я пошлю кого-нибудь привезти ваши вещи, – говорит герцогиня доктору. Она снова прикладывает салфетку к моему лбу, удивляя меня своей нежностью, потом бросает ее на тумбочку и спешит к двери.
–?Кое-кто рвется повидать тебя, – улыбается доктор Блайт. Он открывает дверь и выходит из комнаты, а ко мне бросается Аннабель.
–?Аннабель. – Я тихо плачу. Она опускается на колени возле кровати и берет мою руку, прижимая ее к своей щеке. Сейчас ей не нужна дощечка, чтобы выразить свои чувства, я и так знаю, о чем она думает. – Со мной все в порядке, – говорю я. – Просто устала.
Она кивает, но в ее глазах стоят слезы.
–?О, Аннабель. Я в порядке. Правда.
Она целует тыльную сторону моей ладони.
–?Думаю, мне нужно поспать, – говорю я. – Ты останешься здесь?
Аннабель залезает на кровать и ложится рядом со мной. Я кладу голову ей на плечо.
