юнец Локсаром из Роба, а остальные два типа, никакими световыми эффектами для блюстителей пророчеств не отмеченные, охотником и лесничим. Заполучив ценную информацию, Машьелис вернулся к друзьям, и компания начала мозговой штурм. Первым делом Лис припомнил пророчество:
Дракончик прищелкнул пальцами и резюмировал:
– Странные стишки. Если эта рыжая егоза способна стать достойной королевой, то я пряничный зайчик.
– Э-э, – морща лоб, протянула Яна, в принципе согласная с суждением дракончика. – Может, как раз дело в том, что будущий король не станет победителем, и рыжая найдет себе счастье с другим.
– Или с такой спутницей ему ничего иного не останется, как погрузиться в государственные дела, чтобы не рехнуться от щебета, – пророкотал Хагорсон, а Машьелис вынужденно признал:
– Не исключено. У моего двоюродного дядьки такая спутница, что он в трех советах заседает и четырех комиссиях, чтобы домой пореже являться. Любить-то любит, только выносить подолгу – никак не может.
– Так что делать-то будем? В кого огрызком кидать? – растерялась Янка.
– Положимся на удачу, – беспечно пожал плечами Машьелис и вытащил из кармана очередной медяк явно местной чеканки.
– Ты кого-то ограбил? – не удержался от вопроса тролль.
– Обижаешь, чтобы я, да из-за медяков на грабеж пошел? – походя возмутился дракончик. – Нашел в толпе, когда до ограды пробирались. – Сейчас кину: орел – значит, бросаю в консорта, решка – в Локсара, а на ребро встанет – буду в рыжую метать!
Несмотря на серьезность ситуации, Янка не удержалась и прыснула, представив кокетливую девицу с огрызком в болтливом ротике. Что Лис туда попадет, можно было даже не сомневаться. Впрочем, теперь-то, после года тренировок, Донская и сама легко попала бы в цель из рогатки. Верное оружие, обычно мирно покоящееся в кармане сумки, она переложила в потайной карман рабочей юбки, но пока доставать не стала, потому что не могла ручаться за силу броска. С Яны сталось бы не только запулить огрызком в рот болтушке, а и выбить той пару-тройку зубов.
– Решка. Стало быть, жертва – Локсар, не повезло консорту, – объявил Машьелис результаты жеребьевки с искренним сочувствием к серьезному мужику, которого ждало такое «солнечное» счастье.
Выбор цели у блюстителей практически совпал с последними аккордами заунывной баллады. Некоронованный король мартовских кошек, расточая ослепительные улыбки публике, гордо удалился. Громогласный арбитр и диктор в одном незримом лице оповестил о начале последнего этапа конкурса – финале турнира Золотой стрелы. Несколько расторопных подручных выставили четыре мишени аккурат с той стороны прямоугольного поля, где не было ни трибун, ни зрителей, и открывался вид на поля.
Четверо лучших стрелков покинули ложу и встали на противоположной стороне «стадиона», по прикидкам Янки, метрах в семидесяти от целей. Традиционной круглой мишени с черным кружочком посередине и полосками на турнире не имелось. Мишени изображали человеческие фигуры с махоньким красным ромбиком – сердцем в положенном анатомией месте.
Когда участники финала проверили в последний раз поднесенные им луки и стрелы, взревел рог. Звук он выдал погромче побудочного горна в академии. Комментатор напомнил публике правила. Стрелки должны были пустить по три стрелы в свои мишени. Победитель определялся по скорости, точности, кучности и смертоносности результата.
Снова взвыл рог, мужчины проверили ветер, наложили стрелы на тетивы и по третьему сигналу пустили их в полет одну за другой. В тот же самый миг Лис метнул огрызок в цель. Вот только беда, за долю секунды до этого Янке сильно отдавила ногу какая-то очень могучая баба справа. Девушка невольно дернулась и толкнула напарника. Упс! Бросок состоялся и даже угодил в цель, вот только она – увы – оказалась не той, на которую пал жребий. Огрызок врезался в руку выпускающего последнюю стрелу консорта, и он единственный из четырех стрелков промазал. Две стрелы его трепетали оперением в точке-сердце мишени, а третья умчалась в пампасы. За ней, конечно, помчался кто-то из слуг, а толку-то?
Народ, не дожидаясь официального объявления победителя, уже скандировал: «Локсар! Локсар! Локсар!»
Три стрелы юноши розочкой украшали мишень, у охотника и лесничего столь ювелирно точных и эстетически-изящных выстрелов не получилось. Сам юнец, распираемый счастьем и гордостью от победы, метнулся к ложе с восторженно визжащей рыжухой. Та недолго думая подобрала юбки, придержала шаль и сиганула к нему в объятия. К чести стрелка стоит признать, он не упал, поймал и ухитрился не уронить заслуженный приз.
Незримый комментатор тем временем горько посетовал на то, что злодейский умысел помешал консорту сделать верный выстрел. Он посулил коварному метателю огрызков, коль его поймают, отрубание руки («Вот варвары!» – шепотком возмутился Лис), и провозгласил победу графа Локсара из Роба.
Парочка пацанят, разряженных как шуты в красно-бело-синее, притащила золотую подушечку, на которой возлежал венец, вручаемый победителем даме своего сердца. Локсар тут же нахлобучил безделушку даме на кудряшки. Привели низкорослую белую лошадку, в седло которой общими усилиями кое- как взгромоздили победительницу в пышных юбках. Юный граф с рыжей всадницей двинулись по периметру стрельбища, совершая круг почета. Кто-то в толпе славил меткого лучника, кто-то жалел консорта, а большая часть народа завидовала рыжухе или шумно ее обсуждала. Янка краем уха уловила ехидное: «Повезло шалаве Лорке!».
Лесник и охотник при оповещении о глупой безделушке, дающейся в награду не победителю, а его девице, синхронно сплюнули в траву и, закинув луки
