Из-за ворот опять послышался звук падающего тела. Я с интересом посмотрела на Вышеслава.

– Что происходит?

– Не знаю. Скажи, а ты не можешь сама открыть ворота?

– Могу.

Я напряглась. Засов осторожно задвигался в пазах. Я справилась меньше чем за минуту. Вот что значит практика! Вытащила засов и отпустила его. Он упал на что-то мягкое. Кажется, на стражника. Вышеслав толкнул калитку, и мы вошли внутрь. Стражник, на котором валялся засов, поднял голову, собираясь сказать что-то плохое о наших родственниках, – и тут же опять ушел в глубокий обморок. Но на этот раз я поняла, куда он смотрел. На Вышеслава.

– Они что – так тебя боятся?

– Не знаю. С чего бы?

Вот и я не знала. Хотя видок у Вышеслава был тот еще. Одежда вся в крови, лицо бледное, глаза злые. Но что тут такого?! Я сама иногда выгляжу и похуже. Особенно после пятой пары. Вот когда хочется плеваться, ругаться и драться! А Вышеслав-то чего?

– Может, их попробовать в чувство привести? – предложила я.

– А на фига?

Да, лихо от меня Славка выражений нахватался. Потом еще историки-лингвисты будут выяснять происхождение слова «фиг». Засоряю я иномировую культуру, засоряю. Лирин не одобрит.

– Надо же узнать, чего они на тебя так смотрят?

– Как – так?

– Словно у тебя рога, хвост и ослиные уши отросли.

Вышеслав, балбес, принял все за чистую монету и пощупал голову.

– Да нет, не отросли.

– Значит, кальция в организме не хватает, – сделала я вывод. – Давай, приводи их в чувство!

Вышеслав послушно занялся одним из стражников. Тем, который первый нас встретил. Не прошло и двух минут, как местный секьюрити открыл глаза. Потом увидел Вышеслава и опять начал их закатывать под лоб.

– Чего смотришь?! – рыкнул Вышеслав. – Царевича не признаешь?!

– Да как не признать, признаю, – согласился стражник. – Так ведь ты умер?

Теперь умирающего лебедя изобразил уже Вышеслав. Тоже закатил глазки и собрался уйти от реальности. Этого я ему сделать не дала. Накатила лапой по уху и рявкнула:

– Очнись, придурок! С какого рожна вы все решили, что Вышеслав умер?!

Последняя фраза относилась уже к стражнику. Увы. Я как-то забыла, что в этом мире волки не разговаривают. Так что стражник опять ушел в нирвану. Зато Вышеслав вернулся в форму.

– Так я что – умер?

– Ну нет! С трупами я никаких дел не имею! Я биолог, а не патологоанатом.

– Че-го?

– Да жив ты, идиот! Живее всех живых, еще и этого кретина припадочного переживешь!

Это Вышеслав понял. А я загрустила. Что за жизнь такая пошла, что на мужиков орать приходится, чтобы до них хоть что-то дошло? Или это мне такие экземпляры попадаются? Тот же Ники, да я с ним за всю свою семейную жизнь ни разу голос не повысила. А тут ору и ору с утра до вечера. Зверею. И в буквальном смысле слова – тоже.

Вышеславу надоело церемониться, и он отвесил стражнику пару оплеух. Помогло не хуже нашатыря. Стражник открыл ясны очи и окатил нас дурным взором.

– С-собак-ка разг-говаривает?!

– Не разговаривает она! – рявкнул Вышеслав. – Пить меньше надо! Или хотя бы закусывать!

Оно и правильно. Не фиг этому стражнику все объяснять. Сие не есть его проблемы.

– Тогда понятно, – философски протянул стражник.

– Что – понятно?! – пошел вразнос Вышеслав. – Что тебе, тараканий сын, понятно?! Царевич домой вернулся с победой, так вы его тут обмороками встречаете?! Нажрались с утра пораньше?! Распустились?! Вот я вас всех на дальнюю границу – с печконегами воевать загоню! Там вас быстро закусывать научат, паразитов!

– Так как же не выпить, – заныл стражник. – Горе-то какое!

– Какое такое горе!

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

1

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату