Но как там её сын?
Мэншун посмотрел в самую старую свою сферу и увидел ровно то, что и ожидал.
Наверху в своей башне Марлин Грозозмей расхаживал из стороны в сторону в растущем страхе, быстрее чем прежде, почти метаясь из одной пустынной комнаты в другую. Наверняка он чувствовал вокруг себя сжимающиеся челюсти капкана и не видел никакого выхода.
Мэншуну не нужно было проникать в его разум, чтобы знать, о чём думает юный глупец.
Единственный способ бегства — отчаянный рывок через весь дом, используя призраков и их способность проходить сквозь стены, превращающую их в смертоносных убийц, наносящих удары в спину. Но призраки подчинялись ему неохотно, и он не мог — не должен был — полагаться на их охрану. Они позволят схватить или подчинить его, или даже…
— Я г-готов, лорд Мэншун, — пробормотал Сронтер позади вампира.
Будущий император Кормира обернулся, его мягкая улыбка стала шире. Наконец–то.
Алхимик был бледен от страха. Он стоял, с неуверенным видом сжимая по три стеклянных флакона с изумрудной жидкостью в каждой руке.
— Если разбить по одному из каждой руки, получается смертоносный дым? — спросил Мэншун. — От него есть защита или лекарство?
— Н-нет, лорд. Ничего, кроме могущественной храмовой магии.
— Хорошо. Не тревожься; я отправлю тебя
Сронтер лихорадочно закивал. Он ещё продолжал махать головой, как идиот, когда телепортационное заклинание Мэншуна переместило его в точку на несколько шагов сзади напуганных слуг в аванзале за запертыми и забаррикадированными дверями особняка Грозозмеев.
В прорицательной сфере Мэншун увидел, как Сронтер поморщился при виде слуг, согнулся и аккуратно опустил флаконы на пол. Разбив один, он швырнул второй в его осколки, подхватил оставшиеся и бросился бежать.
Поднялся дым, и второе заклинание Мэншуна — то, которое он наложил на бегущего алхимика перед телепортом, впрочем, этот тупица всё равно не заметил, что вместо одного заклинания лорд–вампир сотворил сразу три — начало действовать, подняв за спиной Сронтера сильный ветер, который замедлил преследующих его слуг, понёс дым к дверям, на которые нацелили свою магию боевые маги снаружи, затем завихрился в аванзале. По всему помещению слуги начали кашлять, шататься и в конце концов падать.
Ветер продолжал дуть, с пугающей скоростью разнося дым. Сронтер бежал глубже в дом, крепко прижимая к телу флаконы и направляясь в центральный обеденный зал. Добрый человек; он был слишком напуган, чтобы подумать о себе или осмелиться предать своего поработителя.
Сронтер достиг обеденного зала и разбил ещё пару флаконов. Поднялось свежее облако дыма.
Алхимик бросился дальше по пустынным коридорам. Он двигался медленней от усталости, но следовал приказам Мэншуна, разыскивая маленькую комнату в задней части особняка. Это был центр помещений, в которых обитали и работали больше всего слуг. Каждый заткнутый рот означал, что одним источником разговоров о небольшом заговоре Грозозмея стало меньше.
Это напомнило Мэншуну посмотреть в свою последнюю сферу. Прощайте, леди Грозозмей…
Парадные двери особняка поддались, сорванные с петель заклятьями боевых магов, и пурпурные драконы бросились внутрь, прямо в поджидающий дым.
Улыбка Мэншуна стала шире. Так им и надо, чрезмерно рьяным рукам тирании, за то, что вломились без приглашения в частный особняк уважаемой благородной семьи.
Сронтер разбил свою последнюю пару флаконов, и Мэншун пробудил последнее из трёх заклинаний на алхимике. Задыхающегося Сронтера в мгновение ока вырвало из когтей смерти, которую он распространял, пронесло через некоторые из богатейших улиц Сюзейла — и оставило по ту сторону двери в запертой комнате, где томился Краунруд.
Мэншун надеялся, что они сумеют не прикончить друг друга, пока он будет занят в особняке Грозозмеев.
В аванзале кашляли и падали солдаты Кормира, боевые маги бросились обратно наружу, задыхаясь и изрыгая проклятия.
Мэншун засмеялся и сотворил заклинание, которое поместило его в то немногое, что осталось от разлагающегося разума ближайшего тирана смерти.
Оно подействовало, и погреб вокруг него, казалось, покачнулся. Затем Мэншун посмотрел сквозь многочислённые тёмные глаза и увидел, как его красивое человеческое тело шатается под ментальным весом взгляда сразу с двух точек зрения, под грузом управления сразу живым и мёртвым носителями.
Затем он заставил человеческое тело выпрямиться, улыбнулся и снова сотворил заклятие.
Вселившись в разум второго тирана смерти.
Погреб поплыл вокруг — Бэйн свидетель, как же он устал! — затем медленно выровнялся.
Очень медленно.
Человеческий носитель Мэншуна вздохнул.
Затем зрение перестало качаться и плыть, он заставил своё человеческое тело подойти к стене и соскользнуть по ней в сидячее положение, откуда
