Райд Асмуд стремительно спустился вниз и подошел к Рэндалу Баху. Что он сказал, я не слышал, но глава волшебников растерялся и побледнел. Говорили они недолго, но воздух вокруг них переливался от защищающих от подслушивания заклинаний.
Выбравшись из здания, мы с Данте и Лютецией быстро отъехали на несколько кварталов. Потом остановились и, убедившись, что ни погони, ни слежки нет, пустили коней шагом.
– Что произошло?
– Разве не ясно?! Эта скотина обвела всех вокруг пальца!
– Я не про это. Почему Асмуд и Ралдер так отреагировали?
Хороший вопрос, я и сам с большим удовольствием хотел бы это узнать.
– Не знаю, но это точно не то, чем кажется. Райд Асмуд был очень зол. Что-то пошло не по его плану.
– Я думаю… – медленно произнес Данте. – Они рассчитывали на создание Совета профсоюзов, но не хотели раньше времени разрывать союз с республиканцами.
– Может быть…
Лютеция и Шеала поглядывали по сторонам. Данте, судя по его виду, еще не до конца осознал все последствия нашего поражения.
– Что будем делать дальше?
– Не знаю, – ответил я. – Все планы кобыле под хвост. Мне нужно встретиться с рабочими, надо что-то им соврать. Вечером встретимся у императора.
Данте кивнул.
– Твой алхимик уже может снимать повязку, – произнесла Лютеция.
– А еще раз осмотреть его не нужно?
– Нет, но если вдруг будут осложнения – присылай его в любое время.
Рабочие уже обо всем знали. Грэд Шанов и Марк Коннели встретили меня спокойно, а остальные, особенно Майк Торп, не скрывали своего недоверия.
– Политика – сложная вещь, тут не все так просто, – медленно сказал я.
– И что дальше?! – резко выкрикнул Майк Торп.
– Один план провалился, значит, переходим к следующему, – спокойно ответил я. – Но для начала мне надо знать: как далеко вы готовы зайти?
– В каком смысле? – спросил Ней Ластер.
– Готовы ли вы к настоящей революции и войне за свои права? Рискнете ли вы перейти к настоящей борьбе или предпочтете ту детскую возню, которую Майк Торп считает активными действиями?
Майк Торп нахмурился, но промолчал. Остальные переглянулись.
– Что вы имеете в виду?
– Терроризм и вооруженный захват власти, разумеется. Не просто выйти на митинги и забастовки, а занять заводы и железную дорогу, парализовать работу новой власти, убить промышленников, если потребуется. – Я оглядел затихший зал. – Ну? Что молчите?
– Но… это же война.
– Да – это война, кровь, смерти, пожары, убийства и случайные жертвы. А как вы хотели? Думаете, покажете оружие, как предлагает Майк Торп, и промышленники сдадутся? Нет, они начнут стрелять.
– А можно какой-нибудь хитростью дело провернуть, али все уже? – спросил Марк Коннели. – Дом спалить, конечно, быстро можно, вот тока строить его наново дольше придется. Так, мож, погодить с войной-то?
– Можно и погодить, – кивнул я. – Только для этого вам надо доверять мне и делать, что я скажу. А иначе только война.
– И что же нам делать? Сидеть сложа руки и ждать?!
– Нет, вам надо собрать и привезти в столицу надежных, крепких и бессемейных рабочих, желательно с военным опытом. Мои люди научат их обращаться с оружием, метать гранаты и тактике городского боя. Кроме этого, с завтрашнего дня вы должны устроить настоящую забастовку и занять заводы, чтобы промышленники не смогли нанять штрейкбрехеров[8].
– А это не угроза оружием? – спросил Ней Ластер.
– Нет – это стрельба. Прольется кровь, будут жертвы. Но есть ли у нас выбор? – Я обвел взглядом собеседников. – Еще есть небольшой шанс ограничиться небольшой кровью, без лишних жертв. Просто действовать надо жестко, быстро, но умно.
К вечеру республиканцы попытались объявить меня вне закона. У них ничего не получилось, Совет магов и Ассамблея дворян выступили против. Зато императора лишили последних полномочий. Армию и флот переподчинили непосредственно Сенату. Присягу назначили на конец недели. Кроме этого, наконец прозвучали требования низложить Аврелия и упразднить монархию как таковую.
В Западной области целый ряд полков объявил о поддержке республиканцев. На севере заволновались племена варваров, южное дворянство заявило
