Я с тоской посмотрел на выход из пещеры. Снаружи бушевала метель, а здесь было тепло и уютно. Но не заслужил я ни тепла, ни уюта.
– Спасибо за гостеприимство, но я, пожалуй, не буду им злоупотреблять. – Я встал и пошел к выходу.
– И куда ты?
Я не ответил.
– Эх, было бы на что, я поспорил бы, что ты именно так и поступишь, – вздохнул Радеш. – Маэл, знал бы ты, как всех вокруг раздражает твое вечное самобичевание! Тебя даже судить не получается, ты сам себя осудишь сильнее всех других.
– А как мне себя не судить?! Знаешь, почему я тебя застрелил? Потому что мне просто было лень искать другое решение!
– И что дальше? Я ведь тоже хорош был. Знаешь, почему я тогда отказался тебя выслушать? Только из гордости. Я хотел утереть тебе нос, раскрыть преступление и посадить сенатора. Ни о чем другом я и слышать не хотел.
– Ты был прав. Арестуй ты тогда Валерия Итара – стольких бы жертв можно было избежать.
– Да кто мне дал бы его арестовать? Не ты, так другие убили бы меня на следующий день. Я ведь был настолько умен, что лично спрятал все доказательства так, что их до сих пор никто так и не нашел!
– И все равно. Не кто-то другой, а именно я тебя убил.
– Убил…
– Если бы я только перед тобой был виноват.
– Все мы перед кем-нибудь виноваты, – пожал плечами Радеш. – И с этим ничего не поделаешь. Но нет ничего глупее, чем жить, постоянно переживая о своих ошибках. Их надо исправлять или искупать и жить дальше, а не сокрушаться о них!
– А как я могу исправить убийство человека? Как я могу вернуть жизнь, которую сам же и забрал!
– Никак. Но ты думаешь, что мне будет легче оттого, что ты умрешь? Наоборот. Пока ты жив, Маэл, ты делаешь то, что должен! Спотыкаясь, ошибаясь и ломая дрова, так что щепки во все стороны летят, но делаешь! И мне тут немного легче, потому что кто-то еще думает о стране и людях.
Я слушал его, опустив голову.
– Ты много ошибок сделал, спору нет. Но самой большой твоей ошибкой будет остановиться и все бросить. Пошли! Я хотел бы с тобой еще поговорить, но времени больше нет!
– Куда?
– Увидишь! Я не смогу драться вместе с тобой, но дорогу покажу.
Радеш встал и вышел из пещеры. Я пошел за ним. Пространство, как и время, в этом месте было условным. Если знаешь дорогу, то дойдешь за пару секунд. А не знаешь – и вечности не хватит.
На снежной равнине, отбиваясь от толпы мертвецов, сражалась Арья, бледная, мокрая, с растрепанными белыми волосами, только зеленые глаза полны ярости. Я сразу увидел, что она уже устала и держится из последних сил.
Это был мир мертвых, и Арья зашла слишком далеко. Мертвецы чувствовали живых и нападали на них, чтобы хоть на мгновения почувствовать себя живыми.
Дальше для меня уже ничто не имело значения. Выхватив шпагу и даже не задумавшись о том, откуда ее взял, я бросился на помощь.
Мертвые умирать второй раз не хотели. Приходилось рубить их на части и отсекать руки и ноги, чтобы они не мешали. Рядом вспыхнуло пламя. Горячий, живой огонь отпугивал мертвецов и сжигал тех, кто решался в него сунуться.
Я увидел рядом с Арьей Шеалу, но не задумался об этом. Не было времени. Я прыгнул вперед и прорвался к девушкам. Они обе удивленно и радостно вскрикнули, увидев меня. Но радоваться встрече было некогда.
Встав спина к спине, мы отбивались от мертвых. Затихшая было метель разыгралась с новой силой. Мне-то ничего, а вот девушки держались только за счет упрямства и злости.
Помощь пришла неожиданно. За спинами мертвецов возникло какое-то движение. Вскоре мы увидели, как скелеты в доспехах мечами и топорами рубят наших врагов. А за ними шла беловолосая девушка. Мы с Арьей ее сразу узнали…
– Сестра, – тихо произнесла Арья.
– Привет! – Лейна улыбнулась Арье. – Ты молодец. Зашла так далеко и еще и помощницу провела с собой. А я никак не могла найти Маэла. Ты его даже здесь чувствовала?
– Да. Как ты?
– Это не так важно. Я рада, что именно Маэл стал твоим напарником.
– Почему? Он ведь… ты из-за него погибла!
– Глупая, – сочувственно вздохнула Лейна. – Я погибла по собственной глупости, и винить в моей смерти некого.
– Но…
– Я оказалась бездарной учительницей, не смогла ничему научить своего ученика, не следила за ним, как должна была, потом испугалась в этом
