моем пути. Я посмотрела на его пальцы, державшие мою руку, и он отпустил.
— Ладно, кольцо я сделал специально для тебя после того, как ты ушла сегодня, — сказал он, и сердце мое застучало. — Но я действительно работаю над модернизацией моей библиотеки чар, и ты можешь также получить некоторую пользу из результатов. Ваша церковь была по дороге на мою встречу сегодня вечером, и… — Его слова оборвались, когда я посмотрела на него. — Ты должна увидеть кабинет, который у меня есть. Ящики чар, которые никогда не будут использованы…
— Он у обочины, не так ли? — Спросила я, направляясь в темный коридор.
Трент опустил голову, и я застыла в нерешительности, когда парни в передней ударили по чему-то. Он знал, что я не собираюсь выходить туда, но может быть, простая угроза толкнула его рассказать мне больше. Конечно же, он провел рукой по своим волосам, делая их растрепанными, и встал, опираясь на одну ногу, выглядел почти сердитым, когда наконец встретился со мной взглядом.
— Можно мне немного кофе? — кратко спросил он, и я подавила улыбку.
"Конечно." Чувствуя себя уверенно и дерзко, хотя я не имела на это никакого права, я повернулась к нему спиной и пошла, чтобы налить свежезаваренный кофе, включив кран так, чтобы вода текла медленно и я могла слышать его лучше.
— Мой отец был бизнесменом, — сказал Трент и я закрыла кран. — Хорошим.
Я повернулась, потянувшись за полотенцем, которое оставил Вейд, вытирая дно чашки насухо.
— Как и ты.
Трент поморщился.
— Так говорят. Ты слышала, как умерла моя мать? Не официальная история, а то, что произошло на самом деле?
Моя улыбка угасла.
— Нет.
Он затих. Я узнала его отстраненное выражение, когда он пытался понять, как много можно рассказать, и я достала кофе из холодильника. Пакет был холодным в моих пальцах и разнесся замечательный аромат, когда я открыла его: горький, как жженый янтарь и насыщенный, как восход солнца.
"У меня осталось много воспоминаний о ней, аккуратной и красивой, какой может быть только мать, для своих детей, — сказал он, отстраненный от меня на дюймы и мили. "Ее волосы, уложенные в прическу и пахнущие духами, бриллианты, сверкающие в ночном свечении". Он улыбнулся, но не мне. — Она была идеальной женой политика на официальных мероприятиях, но я помню ее лучше тогда, когда она смотрела на меня, пока я спал, проверяя меня, когда возвращалась откуда-нибудь. Не думаю, что она знала, что я просыпался. Забавно, что события запоминаются лучше, если ты наполовину проснулся".
Не глядя ему в глаза, я отмерила кофе. Моя мать никогда не была в бриллиантах, когда поправляла мне одеяло.
"В те дни, в которые я не видел, как она уходила, она всегда возвращалась пахнущая маслом, металлом, и потом. Как клинок, Рейчел, — сказал он, и у меня перехватило дыхание от его серьезного выражения его лица. — Вот какой я помню ее лучше. Пока не наступил тот день, когда она не вернулась совсем. Квен не расскажет мне, но я думаю, что она была с твоим отцом в ту ночь, когда погибла".
Боже мой, неудивительно, что он ненавидел меня.
— Мне очень жаль. Это должно быть было тяжело.
Плечо поднялось и упало.
— Не тяжелее, чем тебе держать своего отца за руку, когда он испускает последний вздох, я уверен. Мой папа был бизнесменом, моя мать… Она была большим.
Я осталась стоять там же, где и была, с центральным островком между нами, почувствовав себя плохо. Его мать и мой отец? Затем мой отец и его? Все мертвы, все ушли. Покинули нас ради… чего?
"Мне было предложено занять место моего отца, когда он умер, — сказал он, разделяя чары на три кучки. "Я должен быть им. Я хорош в этом."
— Это не то, кем ты хочешь быть, — прошептала я с неожиданной проницательностью, помня части бесед тут и там, его быстрый переход от бизнесмена к похитителю ребенка за наши три дня на Западе.
Он ни разу не посмотрел вверх, пока раскладывал заклинания, которые сделал для меня, Дикая магия переплетенная с силой Луны и Солнца, Тень и Свет одновременно. "Я хорош в этом" повторил он, словно убеждая самого себя.
Но я знала, что это не то, кем он хотел быть, и я вспомнила шапочку и ленту, которые он прятал в кармане, вероятно, даже сейчас в этом костюме. Я узнала в его молчании, боль от желания чего-то, что не твое — что ты должен быть кем-то еще, что легче, и кем стать не так сложно. "Ты был довольно хорош, когда мы пошли за этим эльфийским образцом в Безвременье".
Трент положил руки на стол, остановившись наконец-то. "Ты называла меня бизнесменом. Ты была права. Я должен был послать Квена достать образец". Выражение его лица стало пустым. — Квен не дал бы себя поймать."
"Я была зла," — сказала я. — Это было самое худшее оскорбление, еоторое я могла придумать. Дженкс говорит, что ты был не так уж неуклюж, когда вы, хм, забирали Люси".
