насколько это было больно для Трента, раньше все были ему должны, а теперь он был должен всем. Он все еще делал свои генетические лекарства в подвальных лабораториях, но теперь это было больше для того, чтобы не давать его клиентам отвернуться от него, чем наоборот.
— Думаешь, Лэндон знает, как прикрепить души к телам? — спросила я.
Вздыхая, Трент разъединил другое печенье, откладывая черное печенье к остальным, которые он уже очистил.
— Думаю, да. Если я смогу убедить его, что успех будет означать конец вампиров, он расскажет тебе, как это сделать. — Сжав челюсти, он уставился в никуда.
— Думаешь, он в это поверит?
Трент посмотрел мне в глаза.
— Почему нет? Это отличная вероятность.
— Но… — Я думала о хаосе, в который были ввергнуты Цинциннати и Низины, когда немертвые заснули на четыре дня. Подняв голову, я прислонилась к прилавку. — Напомни мне о том, почему мы делаем это, если ты думаешь, что это собирается свалить структуру власти вампиров. — Как будто у меня на самом деле был выбор.
Трент положил лодыжку на колено, выглядя полностью довольным тем печеньем в руке.
— Заклинания Лэндона лучше работали одно за другим, а не скопом. Один вампир, сходящий с ума и выходящий на солнце, не окажет влияние на мир. И когда Кормель поймет, что наличие его души пошлет его на солнце, они все признают, что это не жизнеспособный способ расширить их немертвое существование.
Мне не нравилась идея даже об одном вампире, совершающем самоубийство из-за заклинания, которое я скрутила, и, видя это, Трент встал, подошел ко мне и обнял меня.
— Рейчел, Феликс не проживет больше, чем еще несколько месяцев независимо от того, что произойдет. — Откинувшись назад, он посмотрел мне в глаза. — Или это будет работать без каких-либо последствий, и нам нужно будет разбираться с другим вопросом. В любом случае Лэндон поможет, только за возможность увидеть конец немертвых.
Но я не доверяла Лэндону.
— И что тогда остановит их от простого убийства всех? Я имею в виду, после того как мы докажем, что это работает? Эльфы могут ходить в безвременье также, как и ведьмы.
Кивая, Трент потянулся к пакету с печеньем.
— Правда, но кто бы не собирался попробовать это, он должен будет поймать не только поверхностного демона, но и поймать правильного поверхностного демона. Это чудо, что мы нашли Феликса. Кроме того, если эльфы не смогут заработать на этом деньги, они не возьмутся за это, а у ведьм хватит ума даже не пытаться.
Он положил печенье в мою руку, и я съела его, думая, когда жевала и глотала. Но когда единственной альтернативой Лэндона был Ал, выбор был легким.
— Прекрасно. Я спрошу его.
Рука Трента вокруг меня напряглась.
— Э, ты не возражаешь, если я спрошу его?
Оххх, подумала я с улыбкой, понимая, почему, возможно, Трент так горячился, чтобы дать Лэндону попытаться сделать это. Если Лэндон провалится, тогда он потеряет лицо перед дьюаром и анклавом.
— Конечно.
Незамедлительно, Трент вернулся к крошению печенья, медленно, когда понял, что я смотрела на него. Кто мы сейчас? Десятилетки?
— Отлично. Я пойду, позвоню ему, — сказал он, стряхивая крошки с пальцев и потягиваясь к телефону.
Была только небольшая вспышка неловкости, когда я макнула печенье в кофе. Даже если бы Лэндон успел на самолет сегодня, то он не поспеет сюда до заката.
— Мне не нравится делать это по телефону. Слишком много шансов, что кого-то подслушает, — сказала я, но Трент уже нажимал кнопки.
— Нам и не придется. — Трент потянулся и зевнул, напомнив мне, что для него это было обычным временем для сна. — Он находится в Атланте, пытаясь вернуть свое положение, — сказал он, когда пожал плечами. — Он может быть здесь через несколько часов.
— Это не будет так хорошо, как он хотел бы? — ткнула я, и он ухмыльнулся.
— Он старается договориться со стареющими мужчинами и женщинами о чем-то новом, как пререкающиеся кошки, но у него нет практических навыков. — Он заколебался. — Пока еще, — исправился он. — Но вещи меняются. Соединение будет лучше снаружи. Вернусь через секунду.
Он коснулся рукой моей щеки, поднялось покалывание, и я высунула кончик языка и лизнула его сустав, заставляя его подпрыгнуть и улыбнуться.
— Шаловливый бесенок, — пробормотал он, и я смотрела, как он уходит.
Моя улыбка быстро исчезла. Я не доверяла Лэндону. Последнее заклинание, которому он «научил» меня, почти убило меня. Я была уверена, что у
