Поэт кивнул и отправился обратно, а Бёртон и Суинбёрн вошли в дом. Человек из Скотланд-Ярда достал коробок спичек, чиркнул одной и зажег настольную лампу в прихожей. Она осветила три двери и лестницу наверх.
За первой дверью оказался маленький салон. Траунс зажег еще одну лампу, и двое мужчин увидели пять стульев, расположенных вокруг стола, на котором стояли пустые стаканы.
— Как будто здесь была какая-то встреча, — заметил Бёртон. Он проверил ящики стола и не нашел ничего, потом пошарил в буфете — с тем же успехом.
Вторая дверь вела в столовую, где они тоже не нашли ничего интересного, а третья в кухню. Кладовка тоже оказалась пуста.
— Боюсь, птичка улетела, — пробормотал Траунс.
— Давай еще раз обыщем салон, — предложил Бёртон.
Они вернулись в комнату и начали тщательно обыскивать ее. Королевский агент пошарил пальцами в пепельнице, нашел окурки сигар и обнюхал каждый.
— Интересно, — пробормотал Бёртон. — Четыре разных немецких сорта и один английский.
— Взгляни на это, капитан.
Бёртон перешел к камину, рядом с которым на корточках сидел его друг.
Траунс указал на красно-коричневое пятно на каминной плите за очагом.
— Не засохшая ли кровь?
Бертон тоже присел и проверил пятно.
— Да, похоже на то. Как ты только его увидел! Но, как, ко всем чертям, кровь попала туда? — Он на мгновенье задумался, потом сказал: — Не позовешь ли Алджи, пожалуйста?
Траунс хрюкнул, выпрямился и вышел из комнаты. После его ухода Бёртон вытащил из камина полусгоревшие угли и отбросил в сторону, не обращая внимания на беспорядок, который он устроил на коврике перед камином. Потом снял решетку и тоже отставил ее в сторону.
— Снаружи проехал кэб, самым обычным образом, — доложил Суинбёрн, входя в комнату вместе с Траунсом. — Ничего в нем не было подозрительного. А что у тебя?
— Ты — эксперт по каминам, — сказал Бёртон. — Взгляни сюда.
Суинбёрн поглядел на очаг.
— Недавно чистили, — заметил он.
— Точно?
— Да. Посмотри на ряд сажи, вот здесь. Это пятно крови?
— Мы так думаем.
— Дай мне фонарь, Ричард.
Бёртон сунул руку в карманы и вытащил заводной фонарь. От открыл его, завел и протянул своему помощнику.
Суинбёрн снял цилиндр, положил его на кофейный столик, согнулся, нырнул в камин и поднял фонарь повыше.
— Пойду погляжу, — сказал он и, упершись ногами в стенки, начал подниматься.
— Поосторожнее, парень, — предостерег его Траунс.
— Не беспокойся, — усмехнулся Бёртон. — Винсент Снид как следует натренировал его.
— Не упоминай ублюдка! — послышался глухой голос Суинбёрна. — Эй. Здесь что-то вроде ниши и маленький запас продовольствия. И еще больше кровавых пятен. Я собираюсь подняться на крышу.
В камин хлынула струйка грязи, намного меньшая, чем ожидал Бёртон; очевидно поэт был прав — дымоход недавно прочистили.
Через пять минут сверху опять посыпалась клочки и струйки черной грязи, потом послышалось ворчание Суинбёрна — он возвращался. Сначала появились его ноги, а потом и сам поэт — одежда и кожа в саже, зеленые глаза весело глядят с грязного лица.
— Мне кажется, что был нанят трубочист, который прочистил дымоход, а потом вернулся, чтобы украсть еду из дома, — сказал он. — Это не слишком удивительно. Большинство из мальчиков голодают, и те, кто живет вместе с мастерами-трубочистами, часто настолько запуганы, что время от времени убегают на ночь в подходящую каминную трубу.
— Подходящую каминную трубу? — удивился Траунс. — И что делает трубу подходящей?
Суинбёрн выключил фонарь и передал его Бёртону.
— Если, как здесь, в трубе есть ниша и достаточно широкая полка, на которой можно поспать.
— А эта кровь?
— Его подстрелили.
— Что?
