времени.
Никто из экипажей или пешеходов не мог продвинуться ни на фут, больше занимаясь борьбой друг с другом, чем движением вперед. Лошади ржали и шарахались от насекомых, насекомые запутывались в ногах друг друга и взбирались на тротуар, пытаясь обогнать один другого, и, посреди этого бедлама, толпы людей, окутанные смогом и паром, кричали и ругались, в ярости размахивая кулаками.
Медленно, постоянно пускаясь в обход по темным и узким боковым улицам, Бёртон добрался до Чипсайда, проехал мимо задание Английского банка и выбрался на Холборн-стрит. Здесь, на перекресте с Ред-лайон-стрит, он столкнулся с другим паросипедом — чей водитель не справился с управлением после того, как котел взорвался и испортил гироскоп — и едва не свалился в глубокую и широкую дыру на дороге. Схватившись за барьер вокруг ямы, чтобы не перевернуть пенни-фартинг, Бёртон яростно выругался, потом протянул руку вниз и заглушил мотор. Второй человек, упавший на булыжники, встал и с чувством пнул свою машину.
— Глупая проклятая железяка! — крикнул он, потом взглянул на королевского агента. — Извините меня, сэр, вы едва не свалились вниз! Прошу прощения!
— Это не ваша вина, — ответил Бёртон, спускаясь. — Вы ранены?
— Разорвал штаны на колене и ударился локтем, но жить буду. Но что это за огромные чертовы кратеры?
— Здесь будет станция новой Лондонской подземной железной дороги. Технологисты говорят, тогда передвигаться по городу будет легче.
— Ну, хуже чем сейчас трудно придумать, — ответил человек. — Вспышка света! Что за?..
Что-то просвистело мимо его уха и сшибло с Бёртона цилиндр.
— Ложись! — крикнул королевский агент, сбивая собеседника с ног и падая сам.
— Эй! Это что еще за игры?
— Кто-то стреляет!
— Прошу прощения? Вы сказали, стреляет?
Исследователь окинул взглядом толпу, потянулся за шляпой и подобрал ее с дороги. Впереди была дыра, ближе к верхушке. Выходное отверстие сзади распологалось немного ниже.
— Стрелок находился немного выше уровня земли, — пробормотал он.
— Стрелок? Стрелок? — заикаясь проговорил человек рядом с ним. — Почему в нас стреляли? Я никогда ничего не делал. Я — клерк в банке.
— Не в нас — в
— Почему? Кто вы такой?
— Не имеет значения. Берите ваш костетряс и побыстрее уходите.
— Но... я... хмм... быть может, я должен позвать полицейского?
— Уходите!
Человек встал на четвереньки, быстро дополз до своего пенни-фартинга, встал, поставил его на колеса и скорчился за ним, как если бы хотел укрыться от пуль. Потом исчез в шумной толпе. Бёртон скользнул вдоль края оградительного барьера, поглядывая направо и налево и пытаясь увидеть сквозь туман хоть что-нибудь.
— Черт побери! — прошипел он. Где же стрелок? Быть может в одном из соседних экипажей? Или на паросипеде? Не в доме, точно: все окна на этой стороне улице казались неясными пятнами света — никто не смог бы узнать его через разделявшую их мглу.
В конце концов он решил последовать совету Фальстафа «Главное достоинство храбрости — благоразумие»,[7] низко наклонился, подобрал трость, и, бросив на произвол судьбы паросипед, замешался в толпу. Он пробрался между ног сенокосца, протиснулся мимо фургона с пивом и поспешил прочь так быстро, как только мог. Было жаль, конечно, оставлять пенни-фартинг, но человек, едущий на нем, опасно заметен.
Только к половине одиннадцатого он добрался до Монтегю-плейс, 14. Он вошел внутрь и сразу же наткнулся на миссис Энджелл, радостно приветствовавшую его.
— Здравствуйте! — сказал он, ставя трость в подставку в виде ноги слона. — Какое приятное зрелище! Вы дома! Но что творится на улицах!
— Настоящий ад, сэр Ричард, — согласилась она. — Как разносчики еды умудряются делать свою работу? Мы все умрем с голоду!
— Лично я уже на полпути, — заметил Бёртон, снимая с себя пальто и вешая его на вешалку. — Я не помню, когда ел в последний раз!
— Тогда вам будет приятно услышать, что уже три часа вас ждут бекон и яичный пирог. Они заполнят дыру в вашем желудке. Однако я не знаю, что делать с дырой, которая появилась в вашем цилиндре.
Бёртон снял с себя шляпу и с сожалением посмотрел на нее. — Ну, там, куда я еду, цилиндр мне, скорее всего не понадобится. Быть может вы бросите его в мусорный ящик?
— Конечно нет! — возразила старая дама. — Этот прекрасный цилиндр надо чинить, а не выбрасывать. А что произошло?
— Кто-то стрелял по мне.
