одноместную кабину и устроился на самом краю — ноги внутри, цепляются за сидение.
— Все в порядке, — сказал он, и Траунс повел машину вперед.
Они двигались достаточно медленно. Сенокосец намного тяжелее лошади, и заостренные концы его ног часто проваливались во влажную землю. К тому времени, когда они добрались до песчаной отмели, солнце уже встало, с деревьев и травы капала роса, земля дымилась.
Песчаная поляна оказалась совершенно пустой.
— Отлично, — сказал Бёртон. — Они уже в пути. Быть может, мы нагоним их прежде, чем они достигнут Нзасы.
Сверху спустилась Покс и села на голову человека из Скотланд-Ярда.
— Эй! — запротестовал Траунс. — Пошла! — Птица не обратила на него внимание.
— Сообщение от Изабель Арунделл. Нам нужно отступить и перегруппироваться. Одиннадцать из моих женщин убиты, три ранены. Мы будем вести эту идиотскую партизанскую войну еще несколько дней, чтобы помешать им преследовать вас. Со временем мы присоединимся к вам. Можешь путешествовать спокойно, ты, трясопуз. Конец сообщения.
— Идиотская партизанская война? — удивленно спросил Траунс.
— Скорее всего, добавка болтуньи, — сказал Бёртон.
— А. Ты не мог бы убрать чертову птицу с моей головы, пожалуйста?
— Сообщение для Изабель Арунделл, — сказал Бёртон. — Огромное спасибо, но больше не рискуй. Отрывайся от них как можно быстрее. Конец сообщения.
Попугаиха пронзительно завопила — поняла! — и прыгнула в воздух.
Подчинясь указаниям Бёртона, Траунс повел сенокосца к холму на западной части поляны. Они прошли по песчаной земле, густо усеянной колючими кустами, перебрались через несколько скругленных холмов и спустились на зеленую равнину, усеянную рощами высоких деревьев. Солнце карабкалась на небо за их спиной. Утренний пар уже испарился, воздух начал нагреваться.
Немного позже к ним присоединилась Покс.
Они вышли на болото, и сенокосец пересек его вброд, спугнув гиппопотама.
— Спик бы сошел с ума, — заметил Бёртон.
— Что ты хочешь сказать?
— Он охотник до мозга костей. Он стреляет во все, что движется и наслаждается убийством. Когда мы были здесь в 57-ом, он убил больше бегемотов, чем я могу сосчитать.
Гигантский механический арахнид стонал и раскачивался, пробиваясь через вонючую грязь, но, в конце концов, вышел на более твердую почву и пошел намного быстрее.
Появилось несколько хижин-ульев, жители которых, увидев приближающегося гигантского паука, дали деру.
Бёртон и Траунс пересекли обработанную землю, прошли через мгновенно опустевшую деревню Куингани и оказались на широкой равнине, по которой были разбросаны маленькие леса и одиноко стоящие баобабы, с бутылочными стволами и широко раскинувшимися ветками. Только здесь Траунс впервые увидел настоящую африканскую перспективу и поразился видимой непорочности земли. Далеко справа от них бежали жирафы; два стада антилоп грациозно прыгали слева; орлы почти неподвижно висели высоко в воздухе; на горизонте длинная низкая цепь гор вытянулась от севера к югу. Когда-то, возможно, этот Эдем ласкали самые свежие ветра, но сейчас тяжелый застывший воздух не шевелился, и в нем носились только агрессивные насекомые. Ладони, предплечья и шея Траунса были покрыты шишками от их укусов.
Через два часа пути Бёртон крикнул:
— Смотри, я вижу их!
Действительно, впереди показалась деревня, вокруг которой собралось множество людей. Судя по грузам, лежащим на земле, это был экспедиция.
— Бомани — маленькое собрание хижин, — сказал исследователь Траунсу.
Сенокосец подошел ближе, и эти туземцы отреагировали точно так же и предыдущие — бросились врассыпную.
— Наконец-то! — крикнул Манеш Кришнамёрти, когда сенокосец остановился и, выбросив столб пара, с громким шипением опустился вниз. — В обмен на безопасный проход по своей территории они хотели весь наш табак. Как хорошо, что ты избавился от них!
— Вы шли очень быстро, — заметил Бёртон, спрыгивая на землю.
— Саид заставил нас собрать лагерь и выйти еще до рассвета. Этот человек — демон эффективности.
Бёртон повернулся к арабу.
— Приветствую тебя, Саид бин Салим эль Ламки эль Хинави, и да будет на тебе благословение всемогущего аллаха. Ты замечательно выполнил свой долг.
— И тебе мир, капитан Бёртон. Милостью аллаха наши первые шаги благословила удача. Пусть и впредь он не оставляет нас. Ты догнал нас раньше,
