Горбел ковылял рядом с ней, держа в руках кусочек кварца. — Ничего похожего на стул или сидение, — бормотал он. — И чего ради люди играют в глупые игры со словами? Ты, исчезни. У меня есть дело и тебя оно совершенно не касается.
С этим он покачнулся и едва не упал, подхваченный заботливой рукой Джейм.
— Почему ты не взял с собой Кору?
— Его это тоже не касается.
Джейм задумалась, а что если, подобно Бурру в начале его службы у Тори, Кора и в самом деле был послан в училище, чтобы шпионить за своим хозяином. Правда это или же нет, Горбел мог легко в это поверить.
— Тебе нужна помощь, если ты собираешься разыскать эту свою Лесную Ведьму.
Он на неё зарычал. — Много ты понимаешь. Она там, где она нужна.
Теперь Джейм уже почти не сомневалась, кем был таинственный целитель Горбела. — Сейчас равноденствие, — сказала она, помогая ему прохромать через северную заднюю дверь. — Она вполне может оказаться занята.
Перед ними раскинулись тренировочные поля, за ними была внешняя стена и яблоневый сад.
Ещё выше располагались загоны для табуна запасных лошадей. Там, похоже, что-то происходило. Вместо того, чтобы пастись, лошади беспокойно двигались туда-сюда, временами срываясь в стремительный полёт, подобно стае вспугнутых птиц. Среди кобыл мерцала кремово-белая шёрстка Бел, которая пыталась их успокоить. Жеребенок раторна Череп, должно быть, охотился, если только он сам и не был тем, на чьё присутствие они реагировали, добыча — на хищника.
Джейм с тоской подумала о жеребёнке. Хотя он больше не пытался вовсю её убить, она ещё ни разу не смогла проехать на нём без, как минимум, одного, сотрясающего кости, падения, которым обычно заканчивался каждый урок. Его рефлексы были чертовски быстрыми. Кроме того, он не соглашался ни на какую упряжь. А хуже всего то, что её иррациональный страх лошадей вообще только рос с каждым новым падением. Серод любил повторять, что её ничто не остановит. Так оно и было, до сего дня.
Переход через поля стоил Горбелу б
Жур прижался к её ногам, ощетинившийся, но слишком напуганный, чтобы рычать. Она снова ощутила нарастание неких сил. Зной затуманивал небо и вершины Снежных Пиков, маячившие высоко над головой, казалось, дрожали, как будто собираясь упасть. Лесной суглинок выдыхал лёгкий туман, призраками плывущий меж деревьев. Ветер почти умер.
— Вы бы хотели, чтобы мы голодали? — спросила Джейм внимательные глаза.
— Ха, — сказал Горбел. — Каждому по потребностям[38], волку от лани, зайцу и оленю от зимней коры, чёртовы деревья, но никогда не развлекайся просто ради спортивного интереса. Я знаю. Я перешёл границы.
Джейм бросила на него удивлённый косой взгляд. Горбел был самым ненасытным охотником, которого она когда-либо знала.
За спиной Горбела здоровенный олень наблюдал за их движением своими тусклыми глазами под скобкообразной шапкой. В его горле клокотала кровь, собирающаяся у обломанного древка стрелы, выпущенной небрежным охотником, который не позаботился выследить свою раненную жертву. Чуть дальше из колючей сердцевины могучего куста облако-колючек с жужжанием вырвалось облако мух. Среди колючек виднелась огромная масса плоти — гигантская дикая свиноматка, окружённая м
— Хватит уже. Я выучил свой урок, или так мне кажется. — Тусклые, коричневые глаза Горбела были, как и его нога, испещрены прожилками зелёного, белок почти пропал. — Смотри.
К дереву прислонился человек, мерикит, судя по его косам, но то, что он носил, не было красной шапкой.
— «У некоторых из них отличные шкуры,» — процитировала Джейм, чувствуя как у неё сжимается желудок.
— Первый раз, когда я увидел, как Досада срезает трофей. И последний, когда я с ним охотился.
Олень, свиноматка и человек растворились в послеобеденных тенях. Горбел моргнул. Зелёные пятна в его глазах выцветали, оставляя после себя только отдельные крапинки. Он споткнулся и чуть не упал, капризно ругаясь, как уставший ребёнок.
Что-то тёмное порхало от дерева к дереву, скрываясь за стволами. Это могло быть обманом зрения, но Джейм чувствовала, что за ними всё ещё наблюдают. Во имя Порога, где же этот чёртов домик?
