— Ты нашёл отличное время, чтобы влезть со своими проблемами, как будто я и так уже не достаточно занята сегодня. Больше того, время, когда я могла бы использовать эту побрякушку на полную катушку, уже прошло, хотя она всё ещё может оказаться мне полезной. О да. — Она вгляделась в кристаллические глубины камня. — Очень многое ещё можно разглядеть… но ты тоже виноват, не так ли? Ты заполучил эту инфекцию, пытаясь добыть трофей, молодого раторна, не меньше, просто чтобы доказать, что ты на это способен. Что, хотелось поразить Папочку?
— Он посмеялся над моей неудачей.
— С него станется. А если бы ты преуспел, он бы разозлился, что это убийство не его.
— Ты думаешь, я этого не знаю?
— Ха. Милая у вас семейка, юный Каинрон, и это притом, что ты ещё один из лучших. Кстати говоря, а ты уверен, что не хочешь быть деревом? У них милая, спокойная, долгая жизнь, а с золотой ивой в крови ты мог бы даже иногда прогуливаться.
— Убери. Их. Прочь!
— Ох, ладно, ладно. Некоторые люди не видят своего блага, пока оно не укусит их за безделушки. Сядь.
Горбел нащупал контуры кресла у камина и осторожно в него сел. Под его прикосновением, после пугающей попытки растаять, оно приняло вещественную форму.
Джейм встала на колени, сжала покрепче ведерко его сапога и потянула. Часть его оторвалась прочь, оно развалилось на части, изъеденное изнутри кислотными кончиками корешков. Нога Горбела была едва различима, настолько плотно её укутывала спутанная масса белых корешков. Освободившись, они распустились в змеиный клубок, молотящий во все стороны, каждый побег наподобие слепого рта. Один из них стукнул Джейм по руке, заставив отдёрнуться с резким шипением. Чёрт возьми, кислота проела в перчатке дырку, а это была её последняя целая пара.
Матушка Рвагга перебросила через стропила верёвку, а потом захлестнула её концом молотящие корни.
— Помоги! — сказала она Джейм.
Под их общим весом нога Горбела дёрнулась вверх. Он вместе с креслом рухнул на спину.
— Ещё раз, — сказала Земляная Женщина.
Они потянули и волокнистая масса нитей на дюйм выступила из плоти Горбела. Он издал звук наподобие закипающего чайника и пнул воздух свободной ногой.
— И ещё раз.
Внезапно корешки подались и они обе повалились на пол. Джейм посмотрела вверх, на, с таким трудом извлечённую, извивающуюся, волокнистую поросль, почти целиком красную от каинроновской крови. Матушка Рвагга схватила их и встряхнула. — Ведите себя хорошо! Здесь есть отличная кадка с землёй. Чувствуйте себя, как дома.
Джейм обошла кресло кругом. Горбел всё ещё лежал на его спинке, ноги нелепо задраны в воздух. Трое, что если корешки добрались до его сердца? Нет. Он только потерял сознание от боли.
— Матушка Рвагга…
— Хватит мне мешать. Я отбываю.
С этим она прорысила обратно в сумрак северной стены и куда-то за её пределы.
Жур ринулся за Земляной Женщиной, а Джейм поспешила за ним, едва ли зная зачем. Её окутала кромешная тьма и запах сырой земли. Невидимый пол поднимался и проваливался под ногами, создавая порой твёрдые препятствия, о которые она спотыкалась или сильно стукалась голенями. Качнувшись вбок при одном из таких столкновений, Джейм ненадолго запуталась в корнях, которые тянулись из стен — к счастью, они не принадлежали золотой иве, но были нервирующе гибкими, напоминая собой чешуйчатых, разветвляющихся змей.
Впереди Джейм увидела тусклый свет и с облегчением направилась в его сторону.
…
Рокот барабанов, нарастающий всё громче.
Джейм, спотыкаясь, вывалилась из темноты, обратно в домик Земляной Женщины. Неужто она сделала круг? Но здесь кресло у холодного очага стояло прямо, а на полу не развалился Горбел. Кроме того, поздний послеобеденный свет, косо падающий вниз по лестнице, не имел ничего общего с полуденным сиянием рядом с училищем.
Джейм, крадучись, вскарабкалась по лестнице на уровень земли, Жур скользил рядом с ней. Наверху, осторожно подняв голову, она совершенно не удивилась, обнаружив себя в круглом внутреннем дворике Киторна, старого родного замка Марка, расположенного теперь глубоко на территории мерикит. Справа была кузнеца, где её, Золу, Кирен и Киндри держали пленниками; слева — остов казарм; впереди, через прикрытый крышкой рот-колодец, торчала разрушенная башня замка. Но хуже было то, что она оказалась не только внутри дворика Киторна, но и внутри квадрата, определяющего сакральное пространство мерикит. Она стояла лицом к заходящему солнцу. Должно быть, в домике и под землёй прошло больше времени, чем она себе представляла.
