Дочитав заклинание, Анубис повернул руки ладонями вверх, и поднявшийся песчаный вихрь образовал искусно вырезанную крышку. Она с глухим стуком опустилась на саркофаг, и я почувствовала, что вместе с телом Амона она запечатала и мое сердце.
На плечи обрушилась невыносимая тяжесть. Я поняла, что не могу вздохнуть, и дрожащими пальцами прикоснулась к деревянной маске. В следующую секунду края зрения заткались мраком, и я потеряла сознание.
Когда я пришла в себя, зной пирамид сменился благословенной прохладой. Меня по-прежнему окружали египетские сокровища, но что-то было не так. Я открыла глаза и поняла, что прижимаюсь щекой к белому кафельному полу.
Я рывком села – и тут же обернулась на тихий звук. В тенях, прислонившись к стене, стоял высокий красивый мужчина в деловом костюме. У его ног, навострив точеные уши, сидела собака – но не настоящая, а каменное изваяние.
– Анубис? – выдохнула я. Увидев египетского бога в ботинках и галстуке, я сперва решила, что у меня галлюцинации.
Он шагнул вперед.
– Оставляю тебя там, где ты впервые встретила Амона. Прощай, Лилиана.
Анубис подмигнул, и они со статуей собаки растаяли бесследно.
– Подождите! – закричала я, но в тенях уже никого не было.
Я поднялась на ноги, с раздражением отметив, что на мне все та же дизайнерская блуза, подвернутые брюки и итальянские кожаные сандалии. Расстегнутый рюкзак был прислонен к стене, а вокруг аккуратным полукругом лежали брошюры колледжей.
– Амон! – закричала я, бросаясь в секцию с готовящейся выставкой.
За полиэтиленовой занавеской обнаружилось знакомое медное зеркало, ящики с инструментами, экспонаты и опилки – но никаких следов босых ног, саркофагов или огромных коробок с надписью «Мумия неизвестного, Долина Царей». Амон исчез, как будто его никогда и не было.
Внезапно мое внимание привлек какой-то отблеск, и я в надежде бросилась к нему – только чтобы увидеть золотую статуэтку сокола.
Я судорожно вздохнула, вытерла щеки тыльной стороной ладони и, подхватив рюкзак, направилась к выходу. Я так погрузилась в собственные мысли, что чуть не подпрыгнула, когда на плечо мне опустилась чья-то рука.
– Мисс Янг? Вы в порядке?
Я попыталась улыбнуться – хотя не была уверена, что смогу сейчас изобразить на лице что-то, помимо жалкой гримасы.
– Привет, Тони, – ответила я. – Да, все хорошо. Просто выдался нелегкий день.
– Тогда надеюсь, что ваш вечер окажется лучше.
– И я надеюсь. Кстати, Тони…
Смотритель обернулся.
– Пожалуйста, зовите меня просто Лили.
Он одарил меня теплой улыбкой.
– Хорошо, мисс Лили.
Едва я перешагнула порог музея, как на меня обрушились кричащие краски, звуки и запахи Нью-Йорка. Они казались родными, но больше не вызывали радости.
Как могла я забыть бескрайние дюны до горизонта, оазисы посреди пустыни, древние пирамиды – и вернуться к прежней жизни? Неделя с Амоном изменила меня безвозвратно. А теперь в целом мире не осталось даже могилы, на которую я могла бы принести цветы.
Но все же я была рада, что Амон где-то существовал – и продолжит существовать, когда я умру. Его обещание присматривать за мной успокаивало. В глубине души я знала, что он пойдет на все, лишь бы сдержать данное слово.
Амон сказал, что связь может порождать долгое эхо. Вдруг нам удастся видеться во сне? Мое невольное преступление должно было быстро и резко разрушить наши узы – и все же мне казалось, что любимый где-то рядом.
Я закрыла глаза и подставила лицо солнцу, представив, что это Амон ласкает меня теплыми ладонями. Жар наполнил плечи, туловище – и наконец поселился уютным клубком в груди. Я улыбнулась, ощутив биение сердца. Однако затем в кармане блузы что-то шевельнулось, и я с изумлением вытащила скарабея Амона.
Это было не мое сердцебиение. Драгоценный камень пульсировал в собственном медленном ритме, согревая ладонь живым теплом. Какой бы невыносимой ни казалась разлука, это маленькое чудо наполнило меня надеждой.