– Зря я ехала так быстро! Если бы скорость была не больше семидесяти, мы бы не заехали так далеко. Папа меня убьет.
– Папа тебя убьет?
– Нет, дурочка, конечно нет. Ты что, вообще ничего не понимаешь? – Рассердившись на меня, она почувствовала себя лучше. Она зашагала в темноте по дороге, но споткнулась и упала. И снова заплакала.
Наверное, у меня глаза видят лучше, чем у нее – я в темноте кое-что могла разглядеть. На небе висел узкий месяц.
– Все будет в порядке, – сказала я. – Только держи меня за руку.
Скоро рассвело, мы увидели ферму и направились к ней.
– Я зайду в дом и позвоню папе. А тебе надо спрятаться. Что бы никто не увидел.
Чем чаще она так говорит, тем больше я за себя беспокоюсь.
– И что папа станет делать? У нас ведь даже машины теперь нет… А тебя-то куда девать?
– Я не хочу в зоопарк.
– Смотри, тут сарай. Спрячься здесь, пока я буду в доме.
Я вошла и увидела стойла. Почти все они были пустые, только в дальних двух стояли лошади. Сначала я подумала, не забраться ли по приставной лестнице на сеновал, но я до сих пор никогда не видела лошадей – только в книжках с картинками – и решила посмотреть на них. Мне было страшно, что они меня лягнут или укусят, но они просто подошли познакомиться и были ласковые-преласковые. Как только я стала гладить большую, теплую лошадь, я сразу почувствовала себя лучше. Потом я забралась наверх и растянулась на сене.
Молли так долго не возвращалась, что я испугалась, не бросила ли она меня здесь. Я слишком переживала, что могу заснуть, поэтому спустилась и стала беседовать с лошадьми. Мы с ними сразу нашли общий язык. Одну я звала Пятнашка, а другую – Гнедая.
Наконец Молли все-таки пришла.
– Я никак не могла вырваться от хозяев фермы. Они такие добрые! Предложили отвезти меня домой, потому что все равно собирались в город, но мне надо было позвонить отцу. Сейчас они уехали в город. Я знаю их сына, он пока еще дома. Он учится класса на два старше меня в школе и ездит туда на школьном автобусе. Отец возьмет машину напрокат. Он приедет сюда, как только сможет, но все равно придется подождать. Про тебя я ему ничего не сказала. Что будем с тобой делать?
Я промолчала. Откуда я знаю?
В конюшню вошел мальчик. Сначала он спросил:
– Что это вы здесь делаете?
Но увидел меня и ахнул.
Я одета с головы до ног – ну, почти до ног, но и того, что он увидел, хватило.
– Ты кто?
– Большеногий снежный человек, – ответила я.
Он опустил взгляд на мои ноги и засмеялся. Мы все засмеялись.
– Я в тебя не верю, – сказал он.
– Никто не верит, – ответила я.
И мы рассмеялись еще сильнее.
Он решил не идти в школу – ведь Молли в школу не пошла – и пригласил нас на завтрак.
Пока мальчик готовил блины, он все время на меня смотрел. И все время все ронял.
Он сказал мне: «Мне нравится твой цвет волос», а потом: «Никогда не думал, что снежные люди бывают такими милыми», и еще: «У тебя красивые глаза». Я даже забеспокоилась. Хотя, возможно, он просто пытался меня ободрить. Наверное, я должна была ему за это сказать спасибо.
– Тебе, пожалуй, не надо возвращаться с Молли, – вдруг произнес он. – Лучше поживи здесь, тебе будет удобнее прятаться в нашем сарае.
Молли вздохнула с облегчением.
Я бы лучше вернулась в ее игровой домик, но не знала, как добраться туда никем не замеченной.
А потом мальчик сказал: «Мы можем покататься верхом», и я подумала, что, возможно, здесь будет не так уж и плохо. Я в эти дни узнала и испытала столько нового – даже попала в аварию. Покататься на лошади было бы здорово.
Отец Молли приехал в прокатной машине. Он едва остановился, посигналил, открыл дверь и начал кричать. Наверное, он здорово разозлился. Молли испуганно взглянула на нас и выбежала во двор. Даже если бы я хотела с ней уехать, ничего бы у меня не вышло.
Мальчика звали Бак. Он тоже сменил себе имя. Я не знала, что любой подросток может это сделать. Раньше его звали Джадсон.
– Джад тоже было неплохо, – сказал он, – но Бак мне нравится больше.
Он пошел переодеться для езды верхом. Оказалось, у него есть и шляпа, и сапоги – костюм настоящего ковбоя, как на картинках. Наверное, он хотел