Хотя Итан ничего не видел, он чувствовал себя так, будто балансирует над глубокой пропастью.
Он шагнул вниз, на следующую ступеньку.
– Мальчики, положите его руки на верхнюю ступеньку.
– И какая тут высота? – спросил Итан. – И хочу ли я вообще это знать?
– Тебе осталось еще примерно двадцать ступенек.
Голос Имминга звучал отдаленно, словно тот находился далеко внизу, и отдавался эхом.
Итан провел руками по ступеньке, чтобы оценить ее ширину.
Лестница была шаткой. Она покачивалась, стонала и вздрагивала с каждым шагом.
Когда ноги Бёрка наконец коснулись твердой, неровной поверхности внизу, Имминг схватил его за руку и оттащил на несколько шагов в сторону.
Итан услышал, что лестница снова дребезжит – второй человек начал спускаться, и опять – скрип заржавленных петель.
Где-то наверху с грохотом захлопнулась дверь.
Имминг зашел Итану за спину, развязал узел и снял капюшон.
Бёрк стоял на самом раздолбанном бетоне, какой только видел в жизни. Он взглянул на Имминга: тот держал керосиновую лампу, свет которой пятнал его лицо, превращая в коллаж из света и теней.
– Что это за место, Брэдли? – спросил Итан.
– А, ты знаешь мое имя? Как мило… Прежде чем перейти к тому, что это за место, давай-ка поболтаем о том, будешь ли ты дышать достаточно долго, чтобы выяснить это. Согласишься ли ты к нам присоединиться, или мы убьем тебя прямо здесь.
Звук шаркающих шагов заставил Итана круто развернуться.
Он глядел в глаза двух молодых людей с накинутыми на головы черными капюшонами. Каждый из них держал мачете и глазел на Итана так пристально, будто и впрямь хотел пустить мачете в ход.
– Это предупреждение, – сказал Брэд.
– «Без чипа – или не трудись приходить».
– Верно. А теперь давай посмотрим, насколько хорошо ты следуешь инструкциям. Разденься.
– Извините?
– Догола.
– Вот это вряд ли.
– Такие правила. Они осмотрят каждый квадратный дюйм твоей одежды, а я тем временем осмотрю каждый квадратный дюйм твоего тела. Как я понимаю, ты был с чипом, когда встретился с Кейт прошлой ночью. Значит, нам лучше найти симпатичный, свежий, уродливый, как грех, шов на твоей ноге. Если мы его не найдем, если я приду к выводу, что ты пытаешься протащить чип у нас под носом, знаешь, что тогда будет?
– Брэд, я сделал в точности как…
– Знаешь. Что. Тогда. Будет?
– Что?
– Мы зарубим тебя до смерти мачете прямо здесь. И я знаю, о чем ты думаешь. «Это будет началом войны, Брэд». Вот о чем ты думаешь, так? Ну опять-таки – знаешь что? Нам это по хрену. Мы готовы.
Итан расстегнул ремень, спустил джинсы и трусы и сказал:
– Валяйте, оторвитесь.
Он стащил фуфайку с капюшоном и протянул ее одному из людей с мачете. Когда он стянул майку, Брэд встал на колени за его спиной и провел пальцем в перчатке по шву.
– Свежий, – сказал он. – Сам делал?
– Да.
– Когда?
– Этим утром.
– Лучше держать его в чистоте, пока не заживет. Снимай ботинки.
– А вы не собираетесь сперва угостить меня обедом?
Трудная публика – никто даже сдавленно не захихикал.
Вскоре Итан стоял совершенно голым.
Керосиновая лампа давала немного света, и трое людей присели на корточки в ее мерцании, изучая одежду Итана и выворачивая ее наизнанку – каждый рукав, каждый карман.
Древний кульверт[35] был в шесть футов шириной и шесть высотой. Куда ни посмотри, бетон осы?пался настолько,