Окраина

– О вашем доме. О том, что в нем произошло.

По спине Джулии пробежали мурашки. Она не хотела слышать то, что Деанна собиралась ей сказать, и в то же время знала, что пути назад нет.

– Нет, кажется, не знаю, – ответила она.

– Это произошло довольно давно, и после этого в доме успело пожить несколько семей, но… – Деанна покачала головой: – Просто не знаю, как вам это сказать…

– А что именно? – Джейн почувствовала, что внезапно замерзла.

– В этом доме жила семья Меган. Они жили в нем… много-много лет. Очень долго. И вот в один прекрасный день отец семейства, Билл Меган, свихнулся. Он просто проснулся среди ночи, встал и… расстрелял всю свою семью. Свою жену и своих детей. Убил их всех. А потом застрелился сам. И никто не знает почему. Он не терял работу, ничего такого. Он просто… просто сошел с ума.

– И сколько же там было детей? – облизнув внезапно высохшие губы, спросила Джулия.

– Трое.

И тут же все страхи и волнения Джулии перестали казаться ей глупыми, а ее ужас стал ей понятен и получил свое объяснение.

– Я еще удивилась, когда вы там поселились, – покачала головой Деанна. – Не могу поверить, что никто не рассказал вам об этом.

– А кто мог мне рассказать? – спросила Джулия; не успела она произнести эти слова, как ей на ум пришли молокане на пикнике. – Я никого не знаю в этом городе.

– Теперь знаете, – заметила Деанна, взяв ее за руку.

Джулия кивнула, попыталась улыбнуться и почувствовала, что внутри у нее большой кусок льда.

– Да, – согласилась она, – теперь знаю…

Она все выложила Грегори в ту же минуту, как он появился дома. Деанна только что ушла, и Джулия как раз убирала чашки и тарелки, когда он вошел в дверь.

Она рассказала ему все: историю дома вместе с душераздирающими подробностями, которыми поделилась с ней ее новая подруга; о том нехорошем чувстве, которое преследовало ее в доме, и о ничем не спровоцированном падении коробки с посудой.

Она зло высказывала все это прямо ему в лицо, но муж, казалось, не был ни удивлен, ни слишком расстроен ее поведением. Он казался спокойным и рациональным. Его невозмутимость только еще больше разозлила ее.

– И чего же ты хочешь? – спросил Грегори. – Переехать?

– Да, – ответила она, глядя ему прямо в глаза.

– Но послушай…

– Что я должна послушать?

– Ты что, действительно считаешь, что в доме водятся привидения? Считаешь, что призраки убитых преследуют тебя и бьют твой фарфор? – Грегори покачал головой: – Боже, ты говоришь совсем как моя мать.

– Тогда, может быть, она умнее, чем ты о ней думаешь?

– Даже если это так и если призраки действительно существуют, то этот дом абсолютно безопасен, потому что она прогнала всех бесов и благословляет его каждый раз, когда проходит через эту чертову дверь!

– Говори потише. Она у себя в комнате.

– Мы не станем переезжать из-за твоего внезапного припадка суеверия.

– И тебя что, совсем не волнует, что в нашей спальне убили людей? Что дети спят в комнатах, где было совершено убийство? Тебя это что, действительно не беспокоит?

– Тебя это тоже не беспокоило, пока ты об этом ничего не знала.

– Но мы, кажется, не вбухали все наши деньги в это место. Мы…

– Вот именно, что вбухали. По крайней мере все деньги этого года. Следующая выплата лотерейного выигрыша только в августе следующего. Так что или мы каким-то волшебным образом умудряемся продать этот дом, что, принимая во внимание его историю, маловероятно, или продолжаем жить в нем.

Джулия заморгала и уставилась на него.

– Ты знал, – произнесла она. – Ты все это знал.

– Мне рассказали Пол и Одд. Я посчитал, что лучше будет, если ты ничего об этом не узнаешь. Не хотел тебя тревожить.

– А кто дал тебе право принимать за меня решения? Кто ты такой, чтобы фильтровать для меня информацию, как будто я несмышленый ребенок?

– Почему бы тебе не говорить потише? – предупредил ее Грегори.

– Это мой дом, и если я захочу, то вообще буду кричать!

– А дети где?