– Бремя руководителя, терпи. Ну, будем? – Сэнсэй поднял рюмку.
– Давай.
Разведчики отведали коньяка.
– Ммм… а неплохо, – заметил комендант Города. – Прям как настоящий.
Алкогольные напитки, гордо именовавшиеся в Колонии «коньяком» и «амаретто», делались на Большой Земле из ароматизаторов, эмульгаторов и прочей химии с небольшим добавлением натуральных компонентов и доставлялись через Проходы в виде сухих смесей. А уже в Колонии их мешали с порошками из местных желудей, берёзовых почек и вообще всего, что могло иметь вкус, затем разбавляли водой и спиртом, а на выходе получали вполне сносный напиток, который можно пить. Ну или травить им тараканов. Да и для дезинфекции он тоже подходил.
Опять раздался дверной звонок.
– О, Аня пришла, пойду открою, – сказал Хром.
Аня действительно пришла, только рядом с ней стояла Таня, необычно собранная и сосредоточенная. Аня рядом с ней выглядела несколько растерянной и озабоченной.
– Привет, Ань, Слава уже тут. И хорошо, что ты, Таня, пришла. Как аттестация на разряд?
– Сдала. Я пройду?
– Молодец. Проходи, конечно.
В руках Таня держала туго набитую кожаную сумочку. Аня и Таня разделись, заклинательница внимательно наблюдала за юной девушкой, но Хром, вопреки своему обыкновению примечать каждую мелочь, не обратил на это внимания.
– О, какие люди, – воскликнул Сэнсэй и сразу умолк, потому что, в отличие от Хрома, сразу почувствовал состояние Тани и своей возлюбленной.
– Ну присаживайтесь. Слава, ты Таню, полагаю, знаешь, а с Аней они уже, как я понимаю, познакомились. Сейчас я буду гостей угощать.
Таня всё с тем же безжизненным лицом запустила руку в сумку, достала из неё жестяную банку, поставила на стол, потом ещё одну. И так четыре штуки.
– Это к столу? – с улыбкой спросил Хром.
– Нет. Это я тушёнку украла на Восточном рынке. Расстреляй меня так же, как отца.
Хром вмиг изменился, будто ему нанесли смертельный удар. Плечи опустились, спина сгорбилась, в глазах погас огонь, а лицо стало бледным.
– Мать сказала? – спросил он.
– Да, а почему ты не сказал?
– Я думал, так лучше будет, да и не получилось у меня, извини, – мёртвым голосом ответил Хром.
– А что у тебя получилось, а? – Таня уже не говорила, а плакала, срываясь на крик: – Что?! Ну чего ты ждёшь, расстреляй меня?! Убей, как отца! Ну!
– Послушай, девочка!
Хром молниеносным движением схватил Таню сзади за шею, она попыталась вырваться, но не вышло. В глазах Хрома теперь плескалась ненависть.
– Послушай, девочка, твой отец был вором и предателем, хоть и хорошим солдатом. Он получил по заслугам, хоть мне и жаль, что он погиб. И если бы у меня была возможность повернуть время вспять, я бы отдал точно такой же приказ. Понятно?!
Таня, обескураженная, сперва застыла, а потом закричала:
– Так расстреляй и меня! Чего ты ждёшь?! Стреляй!
Она ударила Александра по лицу. Первую пощёчину он принял открыто, от второй, отпустив девичью шейку, закрылся блоком. Таня вскрикнула от боли, схватилась за ушибленную руку.
– Прости, милая, надо было тебе всё сразу рассказать.
– Ненавижу тебя, ненавижу! – плача, выкрикнула Таня.
Баюкая ушибленную руку, она осела на пол и, закрыв лицо руками, продолжила плакать. Тихо так, почти неслышно, изредка вздрагивая.
– Успокойте её, – попросил Хром Аню и Сэнсэя, а сам отправился на кухню.
Замер, глядя в окна, выходившие на Северные Развалины. Их вид в точности соответствовал тому, что творилось у него в душе. Серость и безжизненность.
Хлопнула входная дверь, в кухню вошёл Сэнсэй:
– Она ушла. Аня её увела, думаю, успокоит.
– Хорошо. Спасибо тебе.
– Не переживай, Хром, ничего плохого ты ей не сделал. Она поймёт со временем. А там, как ты захочешь.
– Спасибо за совет, – буркнул Хром.
