— Со времен Древней Греции кое-что изменилось, папа. От борьбы, метания диска и копья отказались много веков назад. Теперь в пятиборье входят кросс, плавание, конкур, фехтование и стрельба.
Лицо Мэтта вытянулось.
— Вам доверяют огнестрельное оружие?
— Всего лишь пневматический пистолет.
— Милая, почему обязательно стрелять? В этом мире оружие всегда приносило беду. Этому учит нас история.
— Если бы ты его видел, — вздохнула Хлоя, — то убедился бы, что это всего лишь спортивный пистолет. Никакой опасности, клянусь. Только если ты бумажная мишень. Тогда берегись, особенно если к барьеру выхожу я. Как-нибудь покажу тебе.
— Просто я за тебя беспокоюсь.
— Не волнуйся, папа.
Мэтт протянул ей кофе.
— Ладно. Похоже, тебе очень нравится. Значит, никаких сожалений?
— О том, что я выбрала Англию? Ни тени. Я была просто обязана приехать сюда, чтобы видеться с тобой, ведь так?
Мэтт улыбнулся.
— Мать давно тебе не писала?
— С тех пор, как сделала последнюю подтяжку лица.
— Боже, — поморщился Мэтт. — Которую по счету?
— Знаешь, мне кажется, Берни уже начал втайне от нее навещать своего бухгалтера. Если так будет продолжаться, мать обанкротит этого сукиного сына. И поделом. — Хлоя принялась расстегивать вещмешок. — Послушай, папа, на самом деле сегодня я специально приехала, чтобы кое-что тебе показать. Нашла в Румынии. Вот. Это осколки, но думаю, тебе будет любопытно.
Отец уже осторожно разворачивал фрагменты. Он освободил место на письменном столе, подвинул яркую лампу и принялся внимательно их рассматривать; тем временем Хлоя рассказывала, как наткнулась на них у подножия горы.
— Понятия не имею, что это такое, — заключила она.
Мэтт раскладывал фрагменты на столе.
— Совершенно очевидно, что все они принадлежат одному и тому же предмету. Потрясающе. Старому — тут нет сомнений. Очень старому.
— Я подумала, что лучше тебя никто не разберется, что это такое.
— Пока ничего не могу сказать. Потребуется некоторое время, чтобы правильно сложить их. Но рискну предположить, что перед нами какой-то крест. Взгляни на этот кусок. Видишь, как поперечина креста соединяется с фрагментом внешнего круга? Типичный кельтский стиль.
Мэтт вдруг вскочил, подошел к одному из забитых книгами шкафов, скользнул взглядом по корешкам и вытащил один том. Хлоя улыбнулась, наблюдая, как он энергично перелистывает страницы. «Уже зацепило», — подумала она.
— Нечто вроде этого, — Мэтт повернул книгу, чтобы дочь могла видеть рисунок.
— Красивый, — кивнула Хлоя. Потом провела пальцем по полустертым надписям. — А эти значки? Ребекка говорит, что они похожи на древние руны.
— Несомненно, какая-то древняя резьба. Строго говоря, все известные образцы так называемых «кельтских» рун на самом деле имеют скандинавское или германское происхождение, и поэтому… — Мэтт вдруг умолк и, нахмурившись, принялся поглаживать кончиками пальцев гладкую, прохладную поверхность кремового цвета. — А вот материал, из которого он сделан… такого мне еще не встречалось. Может, какая-то разновидность кварца? Или лунный камень. Нет, у лунного камня нет этих крошечных разноцветных точек. Это что-то другое.
— Ладно, теперь он твой, и можешь изучать его, сколько потребуется.
— Правда? Ты уверена?
— Я же тебе говорила, — улыбнулась Хлоя. — Я привезла его тебе.
— Очень разумно. — Мэтт был явно тронут. Но излить свои чувства не успел. Хлоя допила остатки кофе и встала.
— После обеда у меня лекция. Нужно идти, а то не успею.
— Жаль, что ты так мало побыла со мной.
— Суматошная жизнь юной честолюбивой студентки, — рассмеялась она.
— Что ты делаешь послезавтра? Я могу приготовить ужин, твои любимые тефтели. Можешь остаться на ночь и вернуться в университет утром. Если только у тебя нет ранних лекций.
— Это было бы здорово. Все равно я буду одна. Ребекка и Линдси собираются на какую-то паршивую вечеринку.
— Тогда договорились, — просиял он.
Проводив дочь, Мэтт Демпси сел за письменный стол и в течение нескольких часов соединял каменные осколки. Он был прав — постепенно на столе
